«И не забывайте, дорогуша, что на всякого доктора, будь он даже доктором философии, приходится не более трех аршин земли».

— Минус второй этаж, шестой бокс, — сказала она наконец. — Код двери «Пегас».

Комната была точно такой же, как та, где лежал невезучий Семен. И опоясанная проводами и кабелями фигурка на койке выглядела еще более беззащитной, несчастной…

Алиса!

Я боялся, да. Боялся, что ей окажется пятьдесят, что она будет старой страшной каргой, что виртуальные путешествия иссушат ее, как пустыня корежит дерево, превращая гладкий стройный ствол в изогнутый, кривой, шершавый обрубок.

Реальность оказалась милосерднее.

Ей было лет двадцать пять, хотя выступающие на бледном лице мальчишеские скулы и роскошные когда-то рыжие волосы, теперь остриженные жалким тускло-медным ежиком, заставляли казаться моложе. Но это была она, это была Алиса.