— Мисс Эванс… — произнесли совсем рядом дрожащим от потрясения голосом. — Лили…

Я оглянулась. Оказалось, Гарри тоже успел встать, и теперь все находящиеся в госпитале смотрели на одну меня. На щеках все еще ощущались дорожки слез, и я провела по ним тыльной стороной ладони. За профессором Макгонагалл, которая совсем не изменилась, стоял Альбус Дамблдор. Высокий, белобородый волшебник, внушающий всем и каждому уважение пополам со стойким доверием, такой, каким я знала его с самого первого дня учебы в Хогвартсе. Но не теперь. Сейчас же он виделся мне не мудрым старцем, сеящим доброе и вечное. За этой его обычной маской проглядывала другая, противоположная ей, личина. Как мне хотелось, чтобы ее увидели все.

— Лили, я очень рад, что ты пошла на поправку, — с улыбкой, от которой мой внутренний вулкан просто взорвался, сказал Дамблдор.

Я упорно молчала и бессмысленно смотрела на него. Каждый мой нерв, каждая клеточка кричала о безграничной, как космическое пространство, боли, казалось, вот — вот закричу и я сама, но нет, этого не происходило, во мне будто образовался барьер, ограждающий чувства от внешнего мира. Профессор Макгонагалл же не отрывала от меня глаз, словно узрев перед собой что — то совершенно нереальное, фантастическое, в которое она до сего момента не верила. Вот к ней — то я ощутила отголосок какой — то теплой эмоции вроде радостного удивления от встречи. Но всего лишь на миг, ее место вновь заняли глубокая тоска и безразличие.

— Мне кажется, профессор, — медленно, будто бы тщательно подбирая слова, заговорил Ремус, — сейчас не стоит вообще тревожить Лили. Она не в том состоянии, чтобы поддерживать беседы.

Даже не дожидаясь окончания фразы, я также молча шагнула в сторону, выбираясь из прохода между кроватями, и миновала Минерву Макгонагалл. Она повернула голову вслед за мной, не пытаясь скрыть свое потрясение. Ремус замолчал, оборвав себя. Я почувствовала позади слабое шевеление, но все же не остановилась, когда Гарри… мой повзрослевший сыночек… господи, никак не могу привыкнуть… спросил куда я иду.

— Оставь ее пока… — скорее ощутила, чем услышала шепот Ремуса.

Никто больше не произнес ни слова, пока я механически двигалась к дверям госпиталя. Выскользнула в полуоткрытую створку и, не задумываясь куда иду, отправилась прямо по длинному коридору. В сознании появилось странное помутнение, не дававшее мне сосредоточиться на какой — либо мысли. Они уплывали, крутились в бешеном водовороте, создавая яркие размазаные образы, и мне при этом чудилось, что я кручусь вместе с ними. Что все вокруг ненастоящее, фальшивое, а значит, и я не существую…