Женщина смущенно покраснела, сковано мотнула головой, должно быть, кивая.
— Спасибо, я так и напишу Северусу.
Гиппократ решился. Подхватил Эйлин под руку, потащил за собой.
— Пойдемте, покажете им воспоминания. Думаю, мистер Блэк сумеет раздобыть малый Омут Памяти.
Они пошли на второй этаж, в закрытое отделение, куда попадали пациенты в особо тяжелом состоянии. Гиппократ с тяжелым сердцем открыл одну из дверей. Ему казалось, он запомнил каждую трещинку на ней.
Гарри лежала на кровати и, казалось, просто спала, тихо и мирно. Но ее кожа потеряла краски и почти сливалась по цвету с больничным бельем, отчего волосы и ресницы казались еще темнее. Дыхание звучало ровно, грудь поднималась мерно. Она просто спала, восстанавливала силы. И Гиппократ радовался, что женщина не впала в магическую кому. Значит, живет, значит, борется. Просто не приходит в себя.
Эйлин смотрела на помогающего ее семье декана почти с болью. Быстро развернулась, прикусив губу.
— С-спасибо, — хриплым голосом поблагодарила она и вышла, оставляя Гиппократа наедине с его болью.
Мужчина подошел к кровати, взял тонкую руку с темным кольцом на указательном пальце. Поцеловал его, прижался щекой к горячей ладошке.
— Возвращайся скорее, Гарри. Без тебя одиноко.
— Мистер Поттер, вы должны находиться в школе, отбывать наказание за самовольную отлучку с территории Хогвартса!
— Но мы всего на минутку, мистер Сметвик! Нам только увидеть профессора Певерелл.
Его поддержал тонкий девичий голосок.
— В воспоминаниях миссис Снейп она такая пугающая, мы должны убедиться, что все в порядке.
— Ну, пожалуйста, — скорей всего, обладатель этого тона состроил жалобную минку.
— Нет, мистер Блэк, ваши щенячьи глазки меня не проймут. И ваши тоже, мистер Блэк-младший. Мисс Эванс, и вы туда же! Мистер Снейп, я все вижу, не пытайтесь пролезть под рукой! Да что же это такое!
Гарри захотелось смеяться — столько отчаяния звучало в голосе Гиппократа. Нос защекотало, и женщина чихнула, потом еще раз, сдувая непослушную прядь с лица.
— Гарри!..
— Профессор!..
— Декан!..