— Лили… — остановился Джеймс, увидев Эванс в сопровождении Беллатрикс, леди Августы и детей. Северуса они попросили не показываться на глаза Поттеру во избежание недоразумений или ссор. В конце концов, Джеймс даже не рассматривал вариант рассказать о ритуале посвящения Хель Лили, так почему сейчас, когда от него зависит так многое, Лили должна рассказывать, куда и к кому сбежала? От её выживания слишком многое зависит, чтобы ставить всё под угрозу никому не нужной «правдой».

— Это Гарри? — выдохнул Джеймс. — А кто второй младенец?

— Это Невилл Лонгботтом, — пояснил Сергей.

После того, как он поговорил с двоюродной сестрой о событиях возможного будущего, когда от малолетнего «жениха смерти» пострадало пятеро магов, но никто не умер, а они лишь двинулись умом в разной степени тяжести, Беллатрикс рассчитала эту ситуацию.

Получалось, что «первая жатва» у Невилла не случилась: энергия «распылилась» сразу на пятерых потенциальных жертв, но он не получил усиленные некроэманации обратно. К тому же у Беллатрикс и братьев Лестрейнджей была неплохая родовая защита. «Жатва» без единого смертельного исхода приведёт к дисбалансу сил и плохо скажется на развитии магического потенциала мальчика. Невилл мог стать сильным, только если его родители погибнут в непосредственной близости от него и отдадут ему свою энергию.

«Женихи смерти» не убивали сами, это было сложнее банального колдовства или проклятий. Просто в определённый день и час линии судеб так соединялись, что возле детей происходили насильственные смерти существ, наделённых магией: эльфов, фамильяров, волшебных тварей и, конечно же, магов.

В младенческом возрасте, чтобы ребёнок получил свою некроэнергию, вокруг родителей начинали скапливаться неприятности. Некоторые хроники говорили о ссорах в семье, когда в ночь Хель отец убивал мать у кровати ребёнка и умирал сам от заклятия авроров, пришедших по вызову соседей. Бывало, что именно в эту ночь в дом такой семьи проникали враги и убивали родителей, часто умирая сами. А иногда это был странный несчастный случай: осечка палочки, когда хотели просто разжечь огонь в камине, или взбесившийся боггарт, залетевший в дом и напугавший родителей до смерти.

Далее пути «женихов» были различными, но всегда усеянными случайными смертями и бесконечным везением. Таким детям случалось выживать в войнах, в смертельной опасности, победить их было практически невозможно. Были случаи даже спонтанного воскрешения, если вокруг погибшего было достаточно некроэнергии для этого. Впрочем, такое «жениховство» чаще всего заканчивалось при окончательном формировании магического ядра, то есть с семнадцати и до двадцати четырёх эта полоса везения сходила на нет. А потом у таких магов была обычная судьба, разве что они не доживали до глубоких седин и средняя продолжительность их жизни была как у магглов. Очень многие «женихи» вообще не переживали рубеж в двадцать четыре, так как привыкали к опасностям и своему фатальному для всех остальных везению, риск становился их делом, но везение имело свойство заканчиваться, исчерпав свой лимит.