— Я его тетя, — пояснила она, сев напротив. — Родители Сиро живут и работают в другой стране. А ты? Как тебя зовут?

— Сагора. Я приехала к подруге, но… вот мы с ней разминулись.

— Держи, — Наджара встала и подошла к витрине, а вернувшись, поставила перед девушкой аккуратное пирожное в рассыпчатой корзинке. — За знакомство.

— Как-то неудобно, — смутилась девушка, непривыкшая к подобному открытому и незатейливому отношению, ничего не таящему за собой. — Вы и так согрели меня, чаем напоили. Я, наверное, пойду, не буду вас больше отвлекать.

— Ну, куда ты сейчас пойдешь в такой дождь? Расслабься. Все равно клиентов нет, так что ты меня не отвлекаешь, — Наджара выглянула на улицу сквозь большие стеклянные двери и покачала головой, пробормотав, что слишком сильно разошелся дождь, значит, скоро он должен закончиться. Еще несколько секунд посмотрев на стучащие по земле крупные капели проливного дождя, женщина взяла свою кружку и села обратно за стол, пристально глядя на гостью. — С тобой точно все в порядке? Ты совсем бледная. Уж как бы и в самом деле не заболела.

— Я всегда такая, пожалуйста, не стоит волноваться, со мной все в порядке, — Сагора перевела взгляд на распахнувшуюся с грохотом входную дверь. Сиро мрачнее нависших над городом туч прошел через зал; одежда заляпана грязью, на ушах висят картофельные очистки, а к носу прилипло что-то зеленое.

— Сиро? — глядя на племянника, удивленно вскинула брови и поморщилась.

— Упал, — угрюмо ответил тот, скрывшись в другой комнате, откуда раздался шум воды. Через несколько минут он вернулся и плюхнулся на стул рядом с Наджарой, попутно захватив с прилавка еще одно пирожное. — Так как тебя зовут?

— Сагора, — повторила она; парнишка, которому от силы было лет двенадцать, вызывал невольную улыбку неизменно насупившимся видом и торчащими во все стороны волосами и сразу же расположил ее к себе.

— И как тебе город? — поинтересовался мальчик. — Понравился?

— А ты как понял, что я приезжая? — спросила она, сбитая с толку, ведь точно помнила, что, когда говорила об этом, Сиро выносил мусор.

— Просто нашу пекарню знают все местные, — Наджара закатила глаза, слушая племянника, и хмыкнула его хвастовству. — Ты надолго к нам?

— Пока не знаю, — невольно Сагора ответила слишком резко и замялась, неловко склонившись над кружкой в попытке скрыть вспыхнувшее от смущения лицо; ей хотелось быстрее уйти от неприятной темы, мысли о которой вновь нахлынули с еще большей грустью и тоской. — А вы сами готовите, Наджара?

— Конечно, — воодушевленно улыбнулась женщина, приосанившись, а Сагора тихонько вздохнула, надеясь, что ее колкость не обидела гостеприимных хозяев, и пообещав впредь постараться не позволить своим эмоциям на пустом месте брать над собой верх. В конце концов, эти люди не хотят ей зла и ничего о ней не знают, а она ведет себя так невежливо. Наджара тем временем допила чай и продолжила: — пять лет назад нахлынуло что-то: захотелось иметь свою пекарню. Ну, прошла курсы. К тому же готовила я всегда хорошо. А ты, Сагора, умеешь?