Эльфийки так и остались на своих местах, с удивлением смотря на эту картину. Сквозь свои крики Джасти услышала, как Мариэль что-то говорит всем женщинам. Но это сейчас не волновало.

      Учебная комната была пуста, и Йорвет чуть ли не бросил туда свою ношу. Благо, перед ней хоть стол был — успела за него схватиться.

      — Ты совсем обезумел? — закричала Джасти, поворачиваясь к Старому Лису.

      Но тот, вместо того, чтобы ответить, быстро сократил расстояние между ними и навис над человечкой. Ах да... Он же великий убийца людского народа. Что-то совсем случа-а-айно этот факт всплыл в девичьей голове.

      — Что тебе надо? — сдержаннее спросила Джасти.

      — А то, что мы теперь вновь в одной упряжке, нравится тебе это или нет, — на удивление спокойно ответил тот.

      — Я не согласна! С чего бы это?

      — А с того, что Леголас никогда не просил меня идти с ним на орков. Его изначальным приказом было охранять тебя. И как бы я ни старался, не могу забыть о своём задании. Так что... — ох как кровожадно он улыбнулся. Джасти почему-то вспомнила мёд и муравейник. — …рад тебя видеть, beanna.

      Девушка так и застыла с открытым ртом. Ч-что, простите? Нет, чушь! Он врёт. Точно врёт. Просто вчера увидел её побитое лицо и решил состроить из себя героя. Закрыв рот, Джасти одарила его сердитым взглядом и, как ранее, указала пальцем на дверь.

      — Пошёл вон.

      — А то что? — усмехнулся он, одним только своим пальцем опустив напряжённую руку медсестры. — Заболтаешь меня до смерти? Боюсь. А может, исколешь своими иголками? Как страшно. Нет, ещё лучше: заболтаешь меня до смерти.

      — Повторяешься.

      — А ты другого мне ничего не сможешь сделать.

      Надо признать поражение — Джасти это поняла, стоило ей вновь осмотреть этого титана с ног до головы. Оставалось молиться на скорое возвращение Леголаса и требовать убрать этого грубияна. Ну или сам сбежит, учитывая, в каком именно лазарете находится. Йорвет же принял долгое молчание сестры за свою безоговорочную победу. Гордо задрав голову, он вышел из учебной комнаты, отставив Джасти одну. Она не торопилась уходить отсюда. Ей нужно было всё обдумать.

      Когда злость стала постепенно остывать, человечка постаралась посмотреть на эту ситуацию с другой стороны. Как и говорилось выше — её враждебность была вызвана лишь сильной обидой. Но ведь она по нему искренне скучала, в чём призналась себе перед сном. Да и не она ли говорила, что за его спиной всегда чувствует себя защищённой? Одно не нравилось — если он сказал правду, то его приход вызван лишь долгом. А Джасти так не хотела. Не хотела, чтобы Старый Лис возненавидел её окончательно, ведь так происходит, когда долго остаёшься с объектом своего раздражения?