— Да, всё прошло хорошо. Ривиль отдыхает, но мы ещё сутки будем за ней наблюдать.

      — Я весьма рад, — слегка улыбнувшись, кивнул мужчина, после чего протянул руку к выходу из здания, приглашая Джасти к прогулке. — Могу ли я с тобой поговорить?

      А? Чего? Поговорить? Один на один? С ним? На улице? Как-то мысль остаться с этим странным типом не радовала. Ещё в первую встречу Трандуил очень не понравился Джасти, а уж оставаться с ним наедине особенно не хотелось, если вспомнить, что от него зависела её жизнь. Вроде не провинилась перед дивным народом, и страшиться было нечего, но всё равно… Леголас, стоявший за спиной своего отца, ободряюще улыбнулся медсестре, но это не особо-то помогло.

      — Да, конечно.

      Владыка пошёл первым, а девушка ещё раз умоляюще взглянула на всех знакомых тут мужчин, мол, спасите. Но те так и остались стоять столбом. Ну, раз Леголас не переживал, значит, всё хорошо. Он ведь ей доверяет. Почему бы и Джасти не довериться отцу своего похитителя? Чёрт, как же это смешно звучит.

      На улице все сразу кланялись перед парой и не разгибали свои спины до тех пор, пока не оказывались позади короля. И хоть тот не особо замечал такой мелочи, для Джасти это было непривычно, странно. Кланялись, разумеется, не ей, но всё равно неуютно, что эльфы, которые презирали её, бросались острыми словами или камнями, сейчас склоняли головы.

      — Ты в Лихолесье уже три месяца, — издалека начал король. «Три? А мне казалось, только два с копейками». — За это время ты уже успела принести огромную пользу моему народу.

      — Благодарю Вас, Ваше Величество, — склонила голову девушка, хотя, куда ещё ниже? Джасти шла, то и дело смотря себе под ноги — лишь бы не встречаться с королём взглядом. Боялась увидеть в нём что-то пугающее, какой-то безмолвный приговор, хотя голос Трандуила был спокойным.

      — Амайра поведала мне: уже она и Мариэль самостоятельно помогали родиться двум детям, а уж то, что я увидел в самом лазарете, поразило до глубины души, — уж непонятно, радоваться или нет. Отец Леголаса был каким-то совсем безэмоциональным, чтобы понять, говорит он о чём-то в радостном тоне или в осуждающем. Медсестра рискнула поднять на него взгляд. Всё же на его лице была полуулыбка, еле заметная. — Я уже и не помню, когда мне доводилось слышать столько криков новорождённых в одном помещении. Да и придя сюда, я с радостью отметил, что мне часто попадались женщины с детьми на руках. Амарайл расцветает на моих глазах.

      — Спасибо, — ещё раз повторила Джасти, ощущая, как стала заливаться краской. Нет, зря она беспокоилась. Её позвали, чтобы похвалить. Хорошо так похвалить. Да и делал это сам эльфийский король! Может ли кто-нибудь этим похвастаться?