– Тебе семнадцать. Разве ты не помнишь?

       Я с облегчением выдохнула и поняла, что Эдвард тоже задерживал дыхание. Со счастливой улыбкой я взглянула на него и получила такую же в ответ.

      – Дани? – услышала я требовательный голос Шатена и поняла, что с «поцелуями на радостях» придётся повременить.  Я вновь повернулась к ним, пожала плечом и криво улыбнулась.

       – Не помню. Вообще ничего. Извините....

       По толпе гаргулий, которые такими в данный момент совсем не выглядели, прошелестел изумлённый вздох. И опять тишина – переглядываются, даже жестикулируют, но молча, молча. Может, они просто немые? Джейми тяжело сглотнул и на мгновение прикрыл глаза, словно беря себя в руки. Только Шатен не казался удивлённым.

       – Я заподозрил нечто подобное, когда мы поняли, что ты жива, но не пытаешься связаться с нами. К тому же тот блок, который ты поставила.… Никогда не сталкивался ранее с защитой такой силы. Нам так и не удалось сквозь него пробиться, даже совместно. Иногда казалось, что вот-вот, ещё немного, что ты сейчас ответишь, но потом снова – стена. Непробиваемая.

       В это время Джейми присел передо мной на корточки, так что наши лица оказались на одном уровне и погладил меня по щеке.

       – Дани, я твой папа.

       Что ж, нечто подобное я уже и сама предполагала. То, что мы родственники, было видно даже слепому, а всё его поведение говорило о том, что это родство максимально близкое. Итак, вот передо мной мой отец. Заботливый, добрый, красивый. Любая девочка мечтает о таком отце. Но я не почувствовала ничего. У меня уже был отец – и тоже заботливый, добрый, красивый. Пусть и не одной со мной крови, но был.

      Я оглянулась на Карлайла, потом на Эдварда – он уже не выглядел, как приговорённый к немедленному расстрелу. Повозила ногой по траве. Снова взглянула на Джейми. Он ждал моей реакции. Наверное, я должна что-то сказать, как-то отреагировать? Но я не знала – как? И выпалила первое, что пришло мне в голову:

       – Если мне уже семнадцать, то почему я выгляжу младше?

       Джейми тяжело вздохнул и опустил голову. Видимо, ждал другой реакции. Шатен похлопал его по плечу, словно успокаивая, а потом объяснил мне:

       – Потому что ты замедляешься.

       – В смысле?

       – В том смысле, что в определённом возрасте наше старение замедляется, а через какое-то время практически останавливается. После этого мы почти не меняемся. Ты начала замедляться три года назад, и за это время физически стала старше лишь на год.

       Как интересно. Это многое объясняло – например, почему среди полусотни окружающих меня мужчин больше половины выглядят ровесниками. Мельком подумалось, сколько же им лет на самом деле, но только мельком – вампиры, окружающие меня всю мою жизнь – ту, что я помнила, – тоже имели такую особенность и не выглядели на свой истинный возраст, просто останавливались сразу, пропустив период «замедления». Тут новая мысль пришла мне в голову, несколько напугав.