– Мы никогда не обращаемся постепенно, – покачал головой Дэн. – Всё происходит одномоментно.

       – Скажи, а ты в тот момент тоже рычала? Как тогда на поле? – продолжал выяснять Джейми.

       – Да, верно, рычала. В первый раз я сама себя этим перепугала. А когда позже попробовала рычать – ничего не получилось, как и с клыками.

       – Всё верно. Именно так это и происходит, – кивнул Дэн.

       – Да что – «это»?!

       – Видишь ли, Дани, – стал объяснять Джейми. – Мы существуем в одной из двух ипостасей – либо человек, либо гаргулья. Или-или. Промежуточных состояний не бывает. За единственным исключением. Когда возникает, или нам кажется, что возникает, угроза нашим отношениям с нашей половинкой – в этом случае в человеческом облике у нас вполне могут проявиться признаки гаргульи. А именно – клыки и рычание. Это бывает редко, но прецедентов в семье было достаточно, чтобы мы заметили и поняли эту закономерность. И когда ты, испугавшись разлуки с этим мальчиком, оскалилась на нас и зарычала – у нас отпали последние сомнения. Этот признак показал всем окружающим, что ты нашла свою половинку. И попытаться разлучить вас рискнул бы разве что сумасшедший.

       – Вот почему вы так легко с этим смирились, сэр?

       – Легко? Не сказал бы. Но смирился однозначно. Я мог переживать, расстраиваться, негодовать – в конце концов, я её отец, имею право. Тебя же я тогда вообще ещё не знал. Но мне и в голову не пришло как-то воспротивиться, попытаться что-то изменить.  Потому что половинку нам даёт судьба, и мы не вправе с ней спорить.

       – Кстати, с новорожденными всё ясно, – заметил Дэн. – А что там с Эмметом? Из-за чего ты так на него разозлилась, что у тебя проявились эти признаки? Он попытался вас разлучить?

       – Ну, не в прямую. Но у нас с Эдвардом в тот момент только-только всё стало налаживаться. А Эммет возьми и ляпни нечто нелицеприятное. Прямо по больному месту. Он частенько сначала говорит, а потом думает. Вот я и испугалась, что Эдвард снова отдалится. Так что, да, здесь тоже всё совпадает. Я действительно увидела в нём угрозу нашим отношениям.

       – Никто и никогда не разлучит нас, малышка. И уж тем более глупые шутки Эммета. Поверь, я этого не допущу.

       – Да, теперь я это знаю. Но тогда всё было ещё так зыбко и неясно. Вот я и психанула.

      Пока мы обсуждали мои клыки, я пролистала большую часть альбома и дошла до разворота, на которой была семья Джейми. Моя семья. На правой, современной стороне, была изображена семья, стоящая в весеннем саду на фоне цветущей яблони. В центре композиции возвышалась гигантская фигура отца семейства. Он выглядел ни на день не старше, чем теперь, хотя фото явно было сделано более десяти лет назад. Правой рукой он нежно прижимал к себе невысокую стройную молодую женщину, которая рядом с ним казалась совсем крошечной. Волосы того же цвета, что и у меня, только прямые, большие серые глаза, изящное лицо сердечком – его я тоже унаследовала от неё. И слава богу! Мне только брутального отцовского подбородка не хватало! Левую руку женщина положила на плечо стоящего перед ними мальчика лет десяти. Тот держал на руках рыжего щенка кокер-спаниеля, который весь извивался в попытке лизнуть хозяина в щёку. На другой руке у матери сидел годовалый малыш. Ещё один мальчик, на вид немного помладше того, что со щенком, сидел у Джейми на плечах. А на его левой руке сидела пятилетняя девочка в жёлтом платье. Вся семья весело смеялась, глядя на проделки щенка.