— Понятно. А стандартный черпак на уроках металлический, но с деревянной ручкой, — заметил Северус.

— Это чтобы дети не обжигались. Дерево тоже имеет взаимодействие, но не с тем, что проходят на младших курсах. Это не критично. Студенты и так прекрасно запарывают свои варева. Секретов и хитростей, как улучшить качество зелий, много, и они передаются от учителя к ученику. А для тех, кто в Хогвартсе учится, и так сойдёт. Выше среднего всё равно никто ничего не сварит.

— Я варил, — поджал губы Северус. — Цвет сменился.

Принц тут же бросил валериану и кивнул, чтобы Северус продолжал цикл помешиваний.

— Ты только первый курс закончил, там ничего сложней зелья от прыщей нет.

Северус понял, что Принц просто дразнится, пытаясь вывести его из себя, чтобы он запорол зелье. Последний цикл был самым важным, и от правильности выписанных помешиваний и их количества будет зависеть конечный результат.

Одним из уроков мастерства было то, что ничто не должно отвлекать от зелья: ни разговоры, ни мысли. Даже если делаешь три дела одновременно. Мама про медитацию то же самое говорила, что потом со временем ты постоянно будешь в медитации, при этом разговаривая, колдуя, запоминая новые материалы. Чистое сознание впитывает в себя как губка, но информация как бы проходит сквозь тебя, не мешая. В работе с Принцем эти наработки с медитациями очень пригодились. Чтобы больше усвоить и понять разные закономерности, Северус пользовался Ясным Взором, поэтому и сам учитель его отвлекал своей периодически вспыхивающей аурой: то был доволен, то раздражён, то удивлён. Даже счастье испытывал. Хотя внешне «держал лицо», а вне лаборатории старик ауру замыкал и не сверкал рождественской гирляндой. Когда Северус упомянул про эту особенность маме, та сказала, что Принц из тех, кто «горит на работе». То есть он чувствует вкус к жизни, только когда варит зелья. А всё остальное как бы отметает, ему не интересны ни люди, ни их дела.

— Мы разговаривали с мистером Реддлом, — сказал Северус, когда Напиток живой смерти был готов и они разливали его в высокие узкие фиалы, из которых удобно отсчитывать капли.

— Этот пройдоха всё ж до тебя добрался?

— Почему пройдоха?

— Слишком он… — Принц на секунду замер, словно обдумывая слова, — слащавый какой-то. И пахнет, словно амортенцией облился. То-то на него все слетаются, как мухи на гов… мёд.

— Да? — удивился Северус. Сам он ничего особенного от инкуба не ощущал в силу собственной превосходящей природы, а его учитель, как Мастер зельеварения, похоже, чуял его силу, но более осмысленно, чем остальные. Да и в силу диаметрально противоположного характера не поддавался «чарам привлекательности» на одном голом упрямстве. Впрочем, и магом Принц был сильным. Не Иным, но…