— То есть ты очнулся старым? — повторила мама. — Постарел? Или через много лет?

— Я не знаю, — громко сглотнул Флетчер. — Но… хоть так, хоть так, это…

— Да, ничего хорошего, — кивнула мама.

— Я… я боюсь, что это сбудется, тётя Элис, — сказал Флетчер. — Это же можно исправить? Можно же? Если забрать у Пиппина этот артефакт? Тогда ничего такого не будет, ведь верно? Может, вы поговорите с моим братом? Мне он точно ничего не отдаст… А вас может и послушать.

— Возможно, — хмыкнула мама. — Ближайшие экзамены только в июне. Так что время есть. Мог бы ты сосредоточиться на образе того медальона, который увидел?

Флетчер снова старательно засопел и так хорошо представил, что даже Северус, бросив на кузена ментальный щуп, успел уловить картинку.

По «трэшу и угару», как выражалась мама, видение Флетчера даже превосходило сеансы ясновидения Пенни. Северус порадовался, что имеет параллельный Дар. Если подумать, то Дар весьма и весьма крутой.

Впрочем, Северус тут же спустил себя с небес на землю: мама сразу предупреждала, что любой талант или склонность надо честно развивать. Ничего не упадёт с неба. На одной склонности только и получится, что, заправившись зельем, съезжать на эту его судьбу изначальную, где он прозябал в Коукворте с пьяницей немагом. Возможно, что он бы потом всё равно выбился в люди, но… как и сказала мама: «Хороший старт и непредвзятое мнение многое решают в этой жизни». Северус это понял уже сейчас, проучившись всего два курса и заполучив в учителя Мастера Принца. Может, когда-то они бы и встретились, но ещё неизвестно, захотел бы его дед якшаться с полукровкой, которого родила его дочь от простого человека.

Да и если его видения правда, получалось, что он уже повлиял на будущее Джеймса и Сириуса, которые, как он помнил, в пророческом сне учились на Гриффиндоре. Если сложить это и то, чем поделилась мама, их судьбы всё равно были как-то сплетены. Просто из врагов они стали друзьями, и это было хорошо.

Успокоенный Флетчер ушёл. Мама заглянула в лабораторию.

— Я всё слышал, — сказал Северус, не испытывая ни капли раскаяния, да и на него вовсе не сердились. — И, кстати, про артефакт: полагаю, он у Пиппина появился ещё после Рождества. Он в поезде хвастал Фрэнку Лонгботтому, что «позаимствовал» его у отца с работы и это что-то крутое.

— Как интересно, — хмыкнула мама. — Значит, он спёр артефакт в «Отделе Тайн»? А ты, значит, мимо проходил и всё слышал?

— Нет, не я, Римус, — признался Северус. — У него же слух хороший, а он с Лили и другими второкурсниками Гриффиндора в соседнем купе ехал. Мы же, помнишь, камином воспользовались тогда. Римус мне рассказал, потому что Пиппин мой кузен, а я как-то… Ну, что, докладывать, что ли, буду? У него свои родители есть. И брат старший. Как думаешь, что у него за артефакт такой? Ты видела что-то подобное?