За мешок зерна и мешок репы хозяин отдал свои новые сапоги, оставшись в старых и потертых. Мне он строго-настрого запретил продавать последнюю рубаху со своего плеча, да еще и одолжил для меня ношеный кафтан у более дружелюбных соседей.

Яблоневые деревья во дворе разбойники также срубили на дрова, а в погребе валялись лишь обломки бочек и куски грязного тряпья. Мы рисковали остаться вовсе без еды, которой и теперь едва хватало на двоих – да и то это были по большей части запасы, данные нам в дорогу, и они уже подходили к концу.

В последующие дни я просыпался в одиночестве – Маура нигде не было, а о своих уходах он не счел нужным меня предупреждать. Возвращался он почти затемно и ложился спать, лишь поинтересовавшись, все ли в порядке в имении.

- Куда вы ходите, хозяин? – осмелился спросить я на третий день, уже не в силах справиться с любопытством.

- По делу, - коротко ответил он, в темноте раздевшись и забираясь под одеяло. – Слушай, кончай на этой лавке раздолбанной спать. Я же вижу, что тебе там неудобно, руки-ноги свисают. Пока вторую кровать не купим, спи здесь.

- С вами в одной постели?

- Ну да. Не чужие ведь. Давай, ложись, без разговоров.

Вне себя от смущения, я все же подчинился. Раздевшись и взяв со стула второе одеяло, я лег поперек кровати.

- Э, нет, так не пойдет, я ноги вытянуть не могу, - недовольно сказал Маура, пихая меня пяткой в бок. – Ложись, как нормальный человек.

- Не положено это, - шепнул я неловко, устраиваясь рядом с ним и стараясь занять как можно меньше места.

- В Гоне ты так не думал, - хмыкнул он.

- Вы... это помните? – смешался я.

- Помню. – Он повернулся, и прямо перед моим лицом засверкали два немигающих серебристых глаза. – Бан, не будь дураком. Мы не для того прошли через весь этот ад, чтобы ты теперь, как ни в чем не бывало, заискивал передо мной и пресмыкался. Неужели ты до сих пор не понял, что можно жить по-другому?

- Так здесь же, в деревне, не живут по-другому, - пожал плечами я. – Поколотят нас, хозяин, за своенравие, или похуже чего сделают, вы же знаете. Помните, как было, когда господин Ильба только ушел?

- Спи, - отрезал он, снова поворачиваясь спиной. – Утро вечера мудренее.

На другой день он вернулся с двумя большими связками стеблей речной осоки и какими-то незнакомыми инструментами, и сразу принялся за дело. Я изумленно наблюдал, как из под его умелых рук с невероятной быстротой выходил плетеный контур корзины.

- Хозяйка Шета́ни сначала не хотела меня учить и секреты мастерства раскрывать, - на миг прервался он, объясняя. – А то ведь чем больше таких ремесленников, тем меньше спрос на ее работу. Но согласилась все же.