— Это неизбежно должно было произойти со временем, — кивнул Билл, — но проклятие ни разу не накладывали, и в ритуал вкралась ошибка. Имхотеп сохранил возможность колдовать, и сумел позвать на помощь. Анксунамун выкопала сосуд — вместилище души и провела ритуал воскрешения, украв так называемую Книгу Мертвых. Так в мире появились крестражи, и было проведено первое в мире воскрешение с их помощью. После этого Имхотеп уже сознательно сделал крестражи себе и Анксунамун, и принялся за дело. Для начала взялся мстить и насылать на своих мучителей всякие гадости. Затем принял облик тогдашнего фараона и начал готовить Исход, попутно с постройкой пирамиды и расширенного пространства с Вратами. Надвигавшиеся армии соседей, встревоженных такими делами с воскрешением, в итоге стали теми самими Силами Зла, ну и так далее, и так далее. Попутно Имхотеп ограбил Африку, спёр огромный кусок земли с водой, растениями и всем прочим, после чего в легенде о проклятии ему приписали «могучие силы повелевания землей и песком».

— Это сколько ж он всё вывозил? — усмехнулся Гилдерой.

— В древние времена всё было неспешно. Ну и попутно пустыней соседей придержал от атак, выстроил Врата и сбежал! Войти в пирамиду те, кто пришел разбираться с Имхотепом, не смогли, но взамен скрыли её под землей и возвели свои барьеры, дабы фальшивый фараон сам не вышел. После одной такой попытки, Имхотеп, собственно, и сломал Врата на своей стороне и увёз в новый дворец. Со временем, конечно, барьеры и защиты пали, но Имхотеп этого уже не узнал. В отличие от своего сына.

— Сына?

— Герпо, прозванный у нас Омерзительным, был одним из сыновей фараона и Анксунамун. Узнав, что ему выпала честь стать новым вместилищем для души постаревшего и одряхлевшего фараона, он украл исследования своего отца и сбежал Вратами.

— Значит, Имхотеп готовил себе тело, но парень оказался хитрее? Как это знакомо, — непонятно чему усмехнулся Локхарт.

— Да уж, — почесал затылок Билл. — Типчик был тот ещё. Он обогатил наш мир многими знаниями… которым в нём не место.

— К слову о знаниях — откуда информация?

— Для себя Имхотеп вёл правдивые записи, а доступ в его хранилище Либия предоставила.

Билл невольно ожидал шуточек, в духе, предоставила ли Либия доступ в своё хранилище, но Гилдерой промолчал. Окаменение Бунты как-то подкосило его, и прошлый месяц, пока шло лечение, он всё больше отмалчивался, почти непрерывно что-то писал. Даже на свадьбе Билла и Либии, на коронации нового фараона, Уильяма Первого, всё больше отсиживался в сторонке.

— Так что историю его переврали и в нашем мире, и в этом, только в нашем он стал ожившей проклятой мумией, а в этом божественным фараоном, но теперь мы разобрались во всём, — закончил Билл.