— Куа-а-ак! — возмущённо заявил Бунта с плеча Гилдероя.

Рэй беседовала с Нарциссой, и Сириус только покачал мысленно головой. Как война всё меняет! Кто бы мог подумать, что Нарцисса, с её ненавистью к Гилдерою и Сириусу, и мужем — Пожирателем Смерти — станет одной из ключевых фигур в победе над Волдемортом? Конечно, потребовались ещё таланты Гилдероя и Тонкс для реализации открывшихся возможностей, но всё же «кузина Цисси» сумела спасти семью и всю Британию, по большому счету.

Неудивительно, что после этого Рэй всё-таки добилась примирения родственников.

— Дорогая, — улыбнулся жене Сириус, — скоро уже начнут.

— Тогда тебе искать детей, — улыбнулась Рэй в ответ.

— Да чего их... — Сириус оглянулся и хлопнул рукой по ноге. — Ведь только что были здесь!

Разведя руками, он отправился на поиски. Ведь всего на минутку и отвлекся! Маги всё прибывали, и ощущение, что он с этими поисками пропустит всю церемонию, крепло в Сириусе с каждой секундой. Он услышал голоса, доносящие с заднего двора «Трёх мётел», и поспешил туда, но ошибся.

— Валькирия! — огромный мускулистый молодой мужчина стоял перед Чжен. — Я вернулся из Исландии, чтобы передать тебе слова общины! Ты можешь построить монастырь у нас, мы с радостью примем обучение у Девы Битвы и поможем!

На лице его, правда, было написано то глуповато-восторженное выражение, которое Сириус часто видел в зеркале в Японии, в те времена, когда он и Гилдерой под водительством Слагхорна пытались там спасти ёкаев в подземном поселении.

Сириус поспешил дальше.

— Добрый день, директор, — на ходу раскланялся он с Дамблдором.

Альбус, сейчас, в сущности, ровесник Сириуса, уже не был, конечно, директором, но привычка, привычка. Под руку с Дамблдором шла Сивилла Трелони, выглядевшая его пожилой мамой.

— И заметьте, Сивилла, — продолжил Альбус прерванный разговор, — ведь в пророчестве дважды говорится о том, у кого хватит могущества! Дважды, а значит...

— Вот вы где! — вскричал Сириус, увидевший детей.

Аяме беседовала с какой-то девочкой, немногим старше ее, а Джеймс их охранял. Голову незнакомой девочки украшало огромное пестрое перо (скорее всего и привлёкшее внимание Аяме) и шапка, изображавшая надувшуюся жабу, удивительно похожую на Бунту. В этом, разумеется, не было ничего удивительного, популярность жаб, трудами Гилдероя, переживала период расцвета, но всё равно Сириусу опять живо вспомнилась младшая Лавгуд.

— Джеймс, Аяме, нам нужно идти, — сказал Сириус строго. Затем он обратился к девочке, так как та была одна: — Как тебя зовут? Где твои родители?