— Ой, это же почтовая сова! — обрадовалась Грэйнджер. — Слушай, подожди минутку, я тебе посылку передам…

Я заполошно дёрнулся, как известная сущность от ладана. Поскользнулся на полированном столе. Проклятье, кто закрыл это окно? Куда вы дели щеколду?

— Что это с ней? Слушай, ну всего одну, маленькую…

Взяв себя в руки, я обнаружил, что бьюсь не в ту створку. Сориентировавшись, вывалился наружу, захлопнул раму, аппарировал — и был таков.

* * *

— Леди Кларисса!

— Что?! Так, сейчас… Представьте себе дом, все стены которого — южные. На какую глубину в землю уходит фундамент этого дома?

— Хм… Ни на какую. На Северном полюсе нет земли, дом дрейфует на льдине.

— Так-таки и нет? А под водой у нас что?

— Там глубина — пять километров. Если вам нужно грамотно заложить нефтедобывающую платформу, мне понадобятся учебники потолще.

— А, это вы, Штирлиц…

— Что, простите?

— Не обращайте внимания. Готовлюсь к визиту гостей из Дурмстранга.

— Ага. Я, это… Подарок вам принёс.

— Быть того не может!

— Ну, я не знал, что дарят таким, как вы, так что… — я покопался и извлёк из сумки нужную вещь. — Вот. Ель, пшеница, остролист, омела с ягодами и вьюнок. Вроде ничего не забыл.

— Ёлка лишняя, но так красивее. Вешайте же быстрее!

Не зная, как это сделать, я приложил йольский венок к дверному полотну, и он словно примагнитился к ней, сам собой. Бронзовая птица оказалась в самом центре зарослей.

— Потрясающе! Как вы догадались? Венки не развешивают уже четверть века — с той поры, как вожжи ухватил этот безродный бородач.

— Эм… может, они просто забывают? Большой зал-то украшают.