Секунду спустя с губ Грейнджер сползла торжествующая улыбка. Вовсе она не была выше всех на голову. А ведь она так мечтала!

Профессор МакГонагалл предупреждала, что большинство детей так или иначе многое знают еще до поступления от родителей, но если Гермиона будет очень стараться… И Гермиона старалась с самого первого дня. Она читала каждую свободную минуту, вникая в самые разнообразные темы. Да что там! Уже на приветственном балу она смогла вполне сносно поддержать разговор со старостой! И тот не смотрел на нее, как на глупую магглорожденную.

Но как Грейнджер ни пыталась, ей не удавалось то, что у других студентов выходило как-то само собой. Дин, воспитанный магглами, легко влился в компанию гриффиндорцев, без всякого смущения обсуждая с ребятами постарше и футбол, и квиддич, играя в магические игры. Да, у него возникли трудности с обучением, но только в теории, с практикой же Томас справлялся не хуже Гермионы!

Юная волшебница следила и за остальными магглорожденными, а потому прекрасно видела, что ни у кого из них не возникает проблем с адаптацией. Да что там! Джастин с Хаффлпаффа без труда завел более чем чистокровных друзей, а Гарри Поттер, на которого была самая большая надежда девочки, не только не поступил на Гриффиндор, как ожидалось, но и вел себя так, будто и не жил с магглами десять лет.

Гермиона оглядела свою комнату, мысленно решая, чем заняться. Но делать ничего не хотелось. Зато хотелось планировать будущее. Будущее, в котором девочка займет положенное ей место.

* * *

На сером острове в сером замке в серой камере за серой решеткой на серой лежанке под серым тонким одеялом вяло пошевелился серый от измождения человек. На миг он открыл глаза, пытаясь понять, что его разбудило. Он обвел камеру выцветшими глазами того же серого цвета, что и все вокруг, и чуть нахмурился. Ничего не происходило. Азкабан наполнялся лишь звяканьем цепей да тихими шепотками. Но что-то все же изменилось.

Мужчина долго вслушивался в пространство, а после и в себя. Все эти годы он всегда чувствовал тонкую нить связи с семьей. Волшебник мог мысленно и вслух костерить всех родственников, убеждать себя, что ненавидит их, но только эта тончайшая связь не давала мужчине скатиться в бездну отчаяния, в пропасть безумия. И сегодня эта нить стала будто бы толще…

Волшебник вздохнул, напрягся, с трудом перекидываясь в пса, и свернулся на лежанке клубочком. Так было проще. Можно было не думать, что стало причиной усиления связи. Последний раз что-то подобное мужчина ощутил незадолго до того, как один из надсмотрщиков с усмешкой сообщил, что перестали поступать непременно отклоняемые комендантом запросы на встречу от Вальбурги Блэк.