Изображения не были статичными: ладьяне размахивали щупальцами, о чём-то споря, нажимали рычажки и кнопки, а аппараты отрывались от стартового поля, уходя вверх за пределы изображения, откуда на смену им опускались другие машины.

По началу Герда подумала об объёмных экранах, но потом, зачем-то провела по одному из изображений рукой. Она сразу ощутила под ладонью выпуклые фрагменты мозаики. Перемещалась сама фактура. Рельефные ячейки передвигались по стене, меняли цвет, а, выходя за границы рисунка, выравнивались с окружающим фоном. Изображение втягивало в себя взамен них другие, тут же наделяя их фактурой и цветом.

Интересно, как это сделано? – слегка удивилась Герда, – Возможно наномашины.

Она стала внимательно осматривать зал. Он казался пустым, лишь в центре помещения находилось что-то вроде крупной пирамидки сложенной из разноцветных колец.

Вскоре Герда поняла, что дышится здесь куда легче чем на открытом пространстве: она делала вдох полной грудью. Похоже помещение поддерживало свой кислородный баланс.

Внезапно прозвучал мощный аккорд, исходящий неведомо откуда. Невольно все вздрогнули. Герда сделала несколько шагов, а Роман от неожиданности даже подпрыгнул. Сказывалось овладевшее людьми напряжение.

Пирамидка озарилась изнутри разноцветным светом. Причём свечение словно скатывалось от вершины к подножью, подобно падающей с высоты воде. Постепенно свечение ослабевало, пока не прекратилось совсем.

Новый аккорд, и, отвечая ему, пирамидка засияла как цветомузыкальная установка. Сходство показалось Герде настолько забавным, что она прыснула. На неё посмотрели с недоумением.

– Вы правы, Тина, – проговорила девушка сквозь смех, – эти ребята страшные выпендрёжники.

Тогда, сбрасывая напряжение, засмеялись и все остальные.

Аккорды следовали один за другим, сливаясь в торжественный гимн. Герда никогда ещё не слышала такой музыки. Казалось, в ней звучали отголоски звёздных лучей и взрывы сверхновых, шум пробивающих землю ростков, рождение миллионов жизней и их смерть. И на всё это накладывался ровный и неизменный ритм вселенского замысла, проходящий через все разрушения и сбои. Наверное, так должна была бы звучать музыка небесных сфер, в которые верили древние. Казалось, звуки говорили, что, не смотря на все искажения, замысел, всё-таки есть, и даже реализуется.

Вся небольшая группа внимала как завороженная. А ведь такого эффекта невозможно достичь одной музыкой, – промелькнула в сознании Герды слабая мысль. – Наверняка действует пси. Но проверять её девочке не хотелось. Как бы не достигалось воздействие, но результат впечатлял.