В свою комнату девушки вернулись задумчивыми — перед глазами стояло перекошенное от боли лицо товарища по актерскому цеху.

— Слушай, а давай попробуем Кюрима вылечить, — не выдержала наконец Аглая. — Ну, как Лаодику? У тебя же что-то такое было на артефактнике.

— Быстрые Ноги? Есть такая бусина. Только не получится ничего. У Лаодики не было особых органических повреждений, а у Кюрима кость, скорее всего, неправильно срослась. И непонятно, что произойдет, если мы браслет на нем активируем. То ли примется быстро бегать на хромой ноге, то ли кость начнет корежить и выпрямлять. Ты представляешь, какая это боль? И как мы объясним такое свое "лечение"?

— А мы скажем, что мазь редкую привезли из Руасии, — школьница залезла в рюкзак и продемонстрировала Полине почти пустой тюбик крема для рук, — вот, осталось на донышке. Ногу ему натрем, только, скажем, потерпеть надо.

— Аглая, ты что? — Полина с укором взглянула на подругу. — Совсем берега потеряла? Карим же восточный, к тому же средневековый мужчина, а ты ему коленку собираешься растирать.

— Тогда Мирика попросим!

— Ага! Еще лучше придумала. У Мирика после того, как к нему с грязными саксаульными предложениями приставали джактихи, наверняка психотравма, а ты хочешь, чтобы он массировал коленку мужику?!

— Ну тогда… Ну тогда пусть Чара натирает, у них ведь, кажется, все чики-пуки?

— Это у тебя сейчас все будет чики-пуки, и даже, скорее всего, без чики, — разозлилась Полина. — Ты Чару после посольства видела? Вот и я нет.

— Тогда давай позовем того красивого офицера, солдат которого мы учили паджерскому языку. Он Кюриму то ли друг, то ли родственник.

— А вот это дело! И пойдем за ним прямо сейчас — пока у Кюрима все так болит, он и не заметит еще немного боли. Ну, на это можно рассчитывать. Наверное.

* * *

К счастью, несмотря на вечер, Абдульмутать оказался в казарме — и довольно легко дал себя уговорить. За ним увязался еще один офицер, назвавшийся Шихафуддином — Полина узнала в нем одного из тех, кого неделю назад — а кажется, прошла вечность! — обучала паждерскому языку. По дороге самозваная лекарка с тщательно запудренным, но вполне различимым фингалом под глазом объяснила мужчинам, что пациента, возможно, придется держать, исход лечения неизвестен, но хуже точно не будет, так что попробовать стоит.

Офицеры со значением переглянулись между собой. То, что девицы полны сюрпризов, они поняли еще при первом знакомстве.

— А моего друга вы попутно излечить не попробуете? — внезапно на что-то решившись, проговорил Абдульмуталь. — У него после ранения плохо слушается рука.