как полноценную единицу.

А давай! Согласился Вяземцев. – А машину дашь?

Все таки увел у меня додж, сволочь.

И снова потянулись дни, учебы, и сколачивание корпуса.

Надомной, появился непосредственный начальник. Командующий резервным фронтом, генерал – лейтенант Гаврилин, личность неодиозная и мало известная.

Резервный фронт, имел одно название, поскольку представлял собой штаб, неполного состава и части входящие, то выходящие из него, после формирования и доукомплектования, они пополняли поредевшие в боях армии Воронежского и Юга -западного фронта. Меня же, точней мой корпус, пока не трогали, но это пока.

Понемногу, он стал пополняться техникой и людьми. Как и ожидалось, восемьдесят процентов пополнения, были вчерашние мальчишки, лет восемнадцати, а то и семнадцати имеющие не полное образование, командовали ими такие же юнцы, закончившие ускоренные курсы, младшего командного состава.

Я не стал дробить и разбавлять, две вновь сформированные танковые бригады, командирами и обстрелянными экипажами, из гвардейской части, которая и так на треть пополнилась новым составом, поскольку мне нужна была, хотя бы одна воинская часть, имевшая опыт в боях. Время шло, заканчивался май, приближалось лето. Вновь началась формировка третей танковой армии, и мой корпус, недополучил последние предназначенные ему десять Т-34, целую роту танков.

И две бригады, вместо пятидесяти танков, имели по сорок пять .

Помня о приближающейся «Курской дуге», я усилил каждую бригаду, батареями САУ -100, раскидав полк майора Сосковца. Как и ожидалось, на мой корпус облизывались.

В первую очередь, генерал Рыбалко, которому было труднее всего, ведь формировка его армии, только началась. Гаврилин, показал на одном из совещаний, мне стопку запросов на мой корпус, а то и на отдельные его части, и если бы не приказ о том, что отдельный танковый корпус, является резервом ставки, то вполне возможно, его бы уже переподчинили, а то бы и раскидали. Но то что шла подготовка к битве, сказалось на нас. Поскольку моя часть, будучи резервной, находилась в тылу, как бы во втором эшелоне, нам резко урезали в двое поставки продовольствия, и соответственно боезапаса и горюче смазочных материалов, причем все это было, на законном основании.

Все, в первую очередь шло в те части, которые непосредственно находились на передовой и, хотя особо боевых действий не велось, все понимали по интенсивности подготовки укреплений и наращиванию сил, что вскоре, что то произойдет.

Я вспоминал все, что видел и слышал, о битве на Курской дуге, но основное, что я помнил, то что враг нанесет одновременно два удара, с запада и востока, и конечно сражение под Прохоровкой. Но теперь диспозиция немного изменилась, Белгород находился в наших руках, и оборонительные сооружения вокруг него укреплялись не только, за счет минных полей и земляных сооружений, но и воинскими частями.