– Гидеон?
– Они нам не верят? – зарычала Ангарад.
– Нет.
– Они не верят нам? – повторила она.
– Нет! – сказал Нейл. – А теперь тише. Я думаю.
– Мы в тысяче лет, – произнесла Айозоб из угла камеры. – Это очень много.
– Я знаю, – сказал Нейл. – А это означает, что подтверждение нашего статуса никогда не придет, потому что нас еще не существует. Я рассчитывал только на отсрочку. Какая ирония! Инсигния подлинная, но для них она – фальшивка. А теперь умолкните и дайте мне подумать. – Ой! – воскликнул он, когда его голову пронзила острая боль.
– Я тоже это почувствовала, – произнесла Ангарад, массируя виски.
– Это Гидеон! – Нейл вскочил. – Гидеон. Ему больно.
– Возможно, – произнесла Ангарад, – но разве нас не предупреждали? Нам ведь рассказывали, что делают кусты с наступлением темноты?
Снаружи уже была ночь. Они слышали, как за узким решетчатым окном шепчется и шелестит колючий кустарник ку'куд.
– Ну, здорово! – прорычал Нейл. – Что ж, у нас остается только один выход.
– Какой?
– Мы должны выбраться отсюда.
Ангарад посмотрела на него из-под полуопущенных век:
– Мне, конечно, не свойственно использовать такое слово, как «если», но...
– Но?