Взрыв ударил неожиданно, волна прокатилась по лестнице, поднимая ещё толком не осевшую пыль, а я уже несусь вниз! Бросок, и граната скрывается в промежутке между перилами. Авось до самого низу долетит…

Квартира, шкаф на себя, щелчок зажигалки – и ноги-ноги!

Меня толкает в спину уже на четвёртом этаже. И снова бьёт по ушам…

Но сидеть тут некогда – опять вниз! Опять бросок – вниз по лестнице скачет ещё и дымовая граната. Не зря же я её столько с собою таскал…

Спотыкаюсь – на ступеньках лежит мёртвое тело. Подхватываю его и, оттащив в сторону, падаю на пол, взвалив его на себя.

Крики!

Мимо, противно взвизгнув, пролетает отрикошетировавшая откуда-то пуля.

– Наверх!

Топот – словно стадо лосей бежит.

Мат-перемат…

– Туда! – кричу я, высунув из-под мёртвого тела голову. – В квартире что-то жахнуло тоже!

Часть народа сворачивает туда, остальные, спотыкаясь в клубах дыма, несутся наверх. Однако дышать-то стало крайне некомфортно!

Сдираю с мертвяка шейный платок, поливаю его из фляги остатками апельсинового сока и повязываю на лицо, оставив только глаза. Во – сразу полегчало!

А теперь взваливаю на плечи мёртвое тело и топаю вниз.

Внизу в подъезде столпотворение – мёртвые и ещё не совсем тела, кровища, крики, мат…

– Вот, – опускаю мертвяка на пол. – Жив вроде бы…

– А ты сам-то? – дергают меня за рукав. – Вон, бля, всё плечо в крови!

– Щас… – прокашливаюсь в ответ. – Мне б дыхнуть сначала…

– И то дело! Валяй продышись!

Продолжая кашлять, кое-как выбираюсь наружу и сажусь прямо на асфальт. Мимо бегают люди, сторонюсь, чтобы не затоптали. Ещё чуток и «внезапно» оказываюсь около угла дома – подъезд-то крайний!