Иваныч чешет несуществующую бороду, с сомнением глядит на меня, а затем…

– А ну, бойцы, айда за ломами! – кричит он тусующимся в котловане парням.

Одними ломами мы, конечно же, не обходимся. Но это и не важно. Вдохновленные внезапно открывшейся перспективой, парни сами находят способы, как лучше организовать «передвижку». Трудовой энтузиазм бьет ключом, в работе участвуют все. В процесс включается даже возвратившийся из прорабки Петрович. В плане общего руководства, конечно, а не в том, чтобы самому лопатой или ломом махать.

– Шабаш! – командует он спустя сорок минут, вытирая «трудовой» пот. Все фундаменты на местах, дело сделано.

Больше всех окончанию работ радуется Лена, счастливая, что все обошлось. Я тоже радуюсь. Ведь на меня она глядит с таким восторгом, что, кажется, расцеловать готова при всех. Однако нет. Этого я позволить ни ей, ни себе не могу. Рано еще. Не все еще пункты программы выполнены. Сейчас ход за мастером.

Петрович мои ожидания не обманывает.

Он подходит к девушке и выдает очередное ЦУ:

– Кислицына, не забудь. С тебя исполнительная на фундаменты.

Лена округляет глаза:

– Что, прямо сейчас?

– А как иначе? Сама знаешь, без исполнительной мы акт не подпишем. Тем более завтра балки приходят, так что промежуточная нужна как штык.

– Петр Петрович, я же до ночи с ней просижу!

– Сама напортачила, сама исправляй, – ухмыляется мастер.

Что ж, здесь он в своем праве. Исполнительную «нарисовать» может только геодезистка.

Лена грустнеет. Оставаться на объекте, тем более одной, ей явно не хочется.

– Петр Петрович, ну, может, на завтра все отложить? Тут же темно будет, я боюсь, – пытается она разжалобить мастера.

Петрович укоризненно качает головой. Потом вздыхает и машет рукой дяде Коле. «Все правильно. Он хоть и самодур, но все же не деспот».

– Иваныч! Ты это, дай ей кого-нибудь в помощь. Кого-нибудь посмышленей.

– Дадим, – скалится Барабаш, хитро поглядывая на меня.

– Ну вот и ладушки.