Со стороны наши действия больше напоминают игру, чем работу. Но Лене это, кажется, нравится. Мне, в общем, тоже. Не нравится это только всем остальным.

– Дюха! Мать твою за ногу! – не выдерживает в конце концов дядя Коля. – Вы тут что, белье развешивать собрались? Ну ладно, блин, Ленка. Она баба, ей это по жизни положено. А ты-то, ты-то куда смотришь, чудила ты этакий!?

– Хороших осей много не бывает, – невозмутимо замечаю я, натягивая между колышками очередной шнур.

– Мы уже кончаем, Николай Иванович, – кричит Лена и машет мне рукой. – Андрей, вон там еще один стержень забей и все.

Иваныч ржет.

– Вы, голуби, кончайте как-нибудь побыстрей. А то остальным тоже хочется… поработать. А стержень, Дюх, ты плотней забивай и поглубже, чтобы дама, значицца, довольна осталась. Гы-гы.

Да, шутка, конечно, грубоватая, практически на грани фола. Лена пунцовеет лицом и неловко ссутуливается возле треноги. Я тихо матерюсь себе под нос.

«Ну, Иваныч! Ну, старый козел! Всю, блин, малину испортил! Битый час я эту бабочку из куколки выцарапываю, а тут ты со своей похабщиной. Тьфу!»

Дяде Коле на мои страдания наплевать.

– Пять минут вам на все про все, – рявкает он. – Парни еще три чалки вытягивают, и начинаем монтировать. Все! Время пошло!

Быстро заколачиваю последний колышек, бегу к приборам, по дороге прикидывая, как бы получше купировать Иванычево «выступление». Краем глаза замечаю торчащую из глиняного откоса железку. Это одна из наших промежуточных точек на «ходе». Для монтажа она не нужна, но Лене знать об этом не обязательно. Притормаживаю, выдергиваю арматурину, бросаю ее на землю.

– Все. Готово, – сообщаю я своей красавице (Ну вот, уже считаю ее своей. И пусть только попробует кто отобрать – «это моя добыча!»). – Ты только глянь еще раз по-быстрому. Может, забыли чего.

Девушка обводит взглядом площадку, пересчитывая натянутые шнуры, колышки и обноски.

– Ой! Метка пропала. Надо опять весь ход повторять, – говорит она, указывает на то место, откуда я только что выдернул железный пруток, и совершенно убитым голосом добавляет. – Николай Иванович нас теперь точно съест.

– Бог не выдаст, Иваныч не съест, – усмехаюсь я, подкидывая в ладони последний оставшийся у меня арматурный стержень. Прищуриваюсь, гляжу туда же, куда и Лена. Так, «мишень» в пятидесяти метрах от нас, на директрисе огня никого, все заняты делом, внимания на нас никто не обращает. Отлично!..

Коротким и резким броском посылаю стерженек в цель. Есть! Арматурина, как дротик, втыкается в склон, четко входя в гнездо, оставшееся от предыдущего «колышка».