* * *
– Слушай, всё хотел тебя спросить. А что это за язык, на котором я с Камилой разговариваю? Если в него вдумываться, и если не отвлекаться лишний раз на странную фонетику, то в письменности вообще масса корней узнаваемы, даже для меня, – спрашиваю Алекса во время домашних занятий уже почти ночью. – Понятно, что и спряжения глаголов там свои, и склонения местоимений; но сами существительные-то процентов на тридцать понятны, если не больше. Глаголы – местами тоже.
Неожиданно для себя, я стал чуть чаще и несколько иначе включать свои мозги. Итогом чего теперь время от времени становятся такие вот вопросы от меня Алексу, которые он любит и на которые отвечает с удовольствием (я заметил).
– А это очень интересный язык, – ожидаемо отзывается Алекс, как будто поудобнее занимающий место в кресле. – Вообще, он прямой потомок давно почившей латыни, хотя и далеко не в первом поколении. Ваш язык, кстати, тоже использует массу корней из латыни, только видоизменённых. Потому ты и узнаёшь кое-что. По-испански он зовётся Portuñol, по-португальски Portunhol. Выходцы из тех мест зовут его также fronterizo по-испански, или fronteiriço по-португальски. Ещё иногда говорят misturado, смешанный, – с явным удовольствием продолжает Алекс.
– Приграничный? – задумчиво откидываюсь на кровать. – А откуда он взялся?
– Португальский и испанский – очень близкородственные языки. По-хорошему, разные их носители между собой могут общаться и так, без переводчика. И если испанцы соседей не всегда воспринимают на слух, то уже в письменности – более чем на девяносто процентов. А португальцы испанцев вообще без проблем понимают в любом контексте. Рассказать тебе про их идентичные синтаксические структуры, схожий словарный запас и единую макро-грамматику? – смеётся Алекс.