Навстречу вновь прибывшим из темных зданий космопорта никто не вышел. Если там и был кто-то, они не давали о себе знать, надеясь, что их никто не заметит.

Пилот и его помощник в рубке переглянулись. Следуя приказу оперативника, они до приземления не делали попыток установить связь с диспетчерской службой порта Дагонета, но оба полагали, что нарушение воздушного пространства привлечет внимание Сил Планетарной Обороны.

Ничего подобного не произошло. Когда «Елена» спустилась на орбиту, тоже не последовало никаких вызовов. В небе над Дагонетом было полно обломков, свидетельствующих о недавних военных действиях, и экипажу в рубке потребовалось все его искусство, чтобы уберечься от столкновения с массивными фрагментами, целыми модулями разгромленных космических станций или корпусами пробитых насквозь крейсеров, в которых еще догорали остатки плазмы. В случае обнаружения любого неповрежденного судна оперативник неизменно давал приказ обойти его стороной.

«Елена» приблизилась к Дагонету, насколько это было возможно, а затем выпустила шаттл. Перед приземлением экипаж смог оценить масштаб разрушений. Районы, где, согласно карте, стояли города, превратились в дымящиеся кратеры, еще светившиеся после ядерной бомбардировки; остальные поселения просто выглядели покинутыми своими жителями. Даже здесь, в непосредственной близости от столицы, царила полная тишина, словно вся планета затаила дыхание.

— Ты же видел, насколько все разрушено, — сказал пилот своему коллеге, наблюдая, как тот переключается с одного вокс-канала на другой. — Весь этот пепел и пыль в атмосфере способны рассеять любые сигналы. А может, они просто отключили всю широковещательную связь на планете.

Второй пилот рассеянно кивнул:

— Передача информации по проводам куда надежнее. Они могли воспользоваться телеграфом.

Прежде чем его товарищ успел ответить, дверь позади открылась, и в проеме показался человек, называющий себя Гиссосом.

— Погасите огни, — приказал он. — Не стоит привлекать ненужного внимания.

— Есть, сэр.

Второй пилот выполнил приказ, и бортовые огни погасли.

Командир экипажа внимательно посмотрел на оперативника. О нем говорили как о строгом человеке, строгом, но справедливом, а не придирчивом, вроде тех начальников, с которыми он был знаком. Но подтвердить или опровергнуть описание пассажира он так и не смог. За все время перелета от флотилии Эврота до Дагонета Гиссос был замкнут и холоден, а в тех редких случаях, когда с кем-то разговаривал, держался очень напряженно.

— Как будете двигаться дальше, оперативник?