– Кай! – выкрикнула Роксанна откуда-то совсем издалека. – Ты где?

При упоминании его имени человек рядом с Сатурналией стремительно обернулся кругом и выхватил из ножен меч. Его клинок обрамляло сияние, и этот свет был самым чистым из всех, что астропат видел в своей жизни.

– Кай Зулэйн! – выкрикнул Сатурналия. – Выйди вперёд!

В ответ из красного тумана выдвинулись две тени, две исходящие злым светом и яростью кляксы-близнеца, которые сияли так же интенсивно, как и Сатурналия. Но если пламя кустодия было обузданным, то эти пылали, словно пожары, которые гуляли по равнинам Мерики в те годы, когда лето выдавалось длинным и жарким. Субха и Асубха дружно набросились на Сатурналию, их ярость и самоконтроль давали сочетание, идеально подходящее для схватки с таким тренированным воином.

Мечник двинулся вглубь Храма стремительной и уверенной походкой, и Кай сглотнул, борясь с тошнотой. Мужчина не обращал внимания на схватку между Пожирателями Миров и Сатурналией, он пришёл сюда за Каем, и казалось, что он отчаянно пытается добраться до него раньше всех остальных. Астропата стошнило, и он перекатился на бок. Ему нужно спасаться отсюда, но куда? Храм наводняли выстрелы Чёрных Стражей, сражающихся с Отвергнутыми Мертвецами. Кай потерял любой след своих былых защитников, и сейчас он уже жалел о своём желании отделаться от них.

Астропат сделал глубокий вдох и заставил себя подняться на корточки. Он последовал за янтарным сиянием, которое отмечало присутствие Роксанны. На его плече сжалась рука. Он попытался стряхнуть её, но хватка была неумолимой. Кая вздёрнуло на ноги, и он очутился лицом к лицу с воином, вооружённым сияющим белизной клинком.

Его слух утверждал, что рядом с мечником находится ещё один человек, но он был абсолютным невидимкой для второго зрения астропата. Отвращение до мурашек по коже, которое чувствовал Кай, говорило ему, что там что-то было, но его восприятие свидетельствовало не просто об отсутствии жизни, а о присутствии чего-то такого, что действовало отталкивающе на всё живое. Чем бы оно ни было, это ощущалось как пустой прогал в красках окружающего мира, и когда картина, видимая вторым зрением Кая, задёргалась и начала неумолимо погружаться во тьму, он наконец понял, кто служил источником ужаса, который пробирал его до мозга костей.

– Пария... – выдохнул он.

Мечник отвесил ему короткий поклон, настолько абсурдный на фоне свирепствующей вокруг резни, что Кай едва не рассмеялся.

– Я Ясу Нагасена, и ты идёшь со мной, – сказал мечник. Слова прозвучали отрывисто и чётко.