Нисимура ещё до начала боя сформировал пять отрядов, равномерно распределив среди бойцов плазменное вооружение. Перебросив три из них на захваченные «Гранитами» вражеские позиции, он дал им время на обустройство огневых точек. И поэтому начало второй фазы ознаменовалось синхронным залпом из всего тяжелого вооружения…

Плазменные заряды первыми расчертили поле боя, с лёгкостью меняя расклад сил. Прожжённые бронепластины экзоскелетов, разорванные на части и дымящиеся тела… Даже стихийные плёнки щитов, воздвигнутые несколькими Учителями, не смогли противостоять раскаленным до солнечной температуры плазменным комкам, что словно хвостатые кометы слаженно бомбардировали их со всех сторон.

Свою лепту внесли и автоматические гранатомётные установки, вкупе с развёрнутыми снайперскими комплексами. Гвардия клана дрогнула, встретившись с организованным отпором, и под давлением перегруппировавшихся «Ронинов» откатилась назад…

– Что дальше, Леон? – тихо спросил Изао, с которым я собирался обсудить дальнейшие действия. – У тебя ведь есть план?

– Есть, Изао, как не быть. Только он вам опять не понравится…

* * *

Центральная угловатая башня замка Мацумото пылала злым рыжим огнём, теряя куски кровли и исторгая густые клубы чернильного дыма, в глубинах которого мерцали яркие искры. Толстые, сложенные из гигантских каменных блоков стены медленно трескались и лопались, строение постепенно проседало и грозило вот-вот рухнуть, погребая под собой немногочисленных защитников. Ревущее пламя заполонило все этажи башни, ведь как и полгода назад, двое Мастеров Огня из клана Такэда обрушили на неё всю доступную им мощь. И они собирались наконец-то довершить начатое…

– Ката, девочка, почему ты ещё здесь? – возмутился перепачканный сажей и копотью Танака. Его парадный мундир японской императорской армии уже давно утратил первоначальные белизну и лоск, стал серым и невзрачным и только чудом не превратился в лохмотья. Престарелый полководец еле-еле держался на ногах, пошатываясь от усталости и из последних сил опираясь на парадный сингунто в лакированных ножнах.

Проигнорировав его вопрос, Каталея Браво смерила сухонького японца критическим взглядом и, кивнув, невнятно произнесла себе под нос:

– Должна справиться. И не таких лбов на себе таскала.

– Вообще-то я против, – индифферентно возразил Танака Акихиро, Гарант Гильдии Посредников. – Мне никуда не надо идти. В отличие от тебя, Ката. Уводи людей. Это приказ.

Укоризненные интонации его голоса в очередной раз напомнили латиноамериканке её давно погибшего отца. Тот имел обыкновение частенько разговаривать с единственной и горячо любимой дочерью именно таким укоризненным образом. А японец, что в некотором плане стал ей вторым отцом, не зная этого, невольно копировал эти интонации, что только добавляло горечи и боли… Отогнав воспоминания, Каталея протестующе тряхнула гривой роскошных, антрацитово-чёрных волос: