Ксалмагунди стояла на коленях на реголите, погрузив пальцы глубоко в песок и пыль. Она получила обратно свои тонированные очки и теперь могла смотреть сквозь них на ослепительные небеса. Бледная кожа блестела от пота, выступившего от усилий изменить траекторию астероида и отправить «Мрак 9-50» прямо в объятия 66-Зета Октисса.

Выглядела псайкер плохо. Черные слезы стекали по щекам.

— Волион, каков прогноз? — спросил Омегон, скользнув на дно осажденной снайперами впадины.

— И траектория, и скорость вполне подходящи, мой повелитель, — ответил ему легионер. — «Мрак девять-пятьдесят» вместе с пилонной матрицей идет прямо в звезду.

— Омегон? — прохрипела Ксалмагунди. — Это ты?

Примарх пересек впадину и опустился на колени рядом с псайкером.

— Да, это я.

— Вот проклятье, не вижу, — сказала подземница, поток черных слез продолжал струиться по ее бледным, будто фарфоровым, щекам. — Я ослепла.

— Ты справилась, Ксалмагунди, — отозвался примарх.

— Очень хорошо. Твои люди меня восстановят? — спросила псайкер. — Они могут вернуть мне глаза?

Омегон протянул Сетебосу руку. Сержант на миг впился в примарха взглядом, а потом протянул ему болт-пистолет.

— Они сумеют восстановить тебя, Ксалмагунди, — пообещал Омегон.

Эхо выстрела прокатилось по кратеру. Хрупкое тело девушки упало на песок и щебень. Уцелевшие воины отделения «Сигма» уставились на Омегона.

— Мой повелитель, разрешите высказаться свободно, — попросил Сетебос.

Омегон устроился во впадине, его бронированные колени глубоко погрузились в пыль.

— Разрешаю, сержант.

— Мне кажется, это расточительство, — сказал ему Сетебос. — Возможно, она бы еще пригодилась легиону.

— Мне кажется, это сентиментальность, которая и впрямь расточительна, — возразил ему Омегон. — Прежде у меня сложилось мнение, что ради своего легиона ты сделаешь почти все. Почти всем пожертвуешь ради победы.

— Мое поведение во время этой миссии нельзя истолковать иначе, — согласился сержант. — Однако не было никакой нужды казнить девочку.

— Она была расходным материалом, сержант, — возразил Омегон. — Как и все мы. Проходные пешки в большой игре.