Раздается крик Зибеса. Они подходят к нему.
В кювете на боку лежит трейлер. Там нагревшиеся на солнце пластиковые канистры с водой, пищевые пайки, скатки. Что бы ни тащило этот трейлер, ему достался такой сильный удар, что остались только куски.
Вот почему.
Они уже обезвожены и разгорячены солнцем. Путники берут те припасы, которые могут унести, и грузят канистры с водой на Графта.
— Удача, что мы здесь оказались, — говорит Кранк.
Олл куда-то смотрит.
— Чья-то удача, — отвечает он, не отводя взгляда от того, что видит.
Он смотрит на останки еще одного боевого танка. Гусениц нет, катки погнуты. Корпус почернел и покрыт рубцами, башня наполовину оторвана. Как будто у банки откинули крышку.
На борту, прямо под эмблемой 18-го бронетанкового, знак. Проклятье, это могла бы оказаться просто примечательная царапинка от шрапнели, поскольку она почти нечитаема, однако ее нанесли на металл после того, как корпус сгорел, и сквозь корку копоти видна голая сталь.
Это слово. Возможно, имя, но оно принадлежит не человеку.
И кто додумался его здесь написать?
[отметка: —?]