Они проводят несколько часов на солнце, двигаясь по мертвой дороге среди остовов боевых машин. Олл сверяется с картой и компасом и находит следующее место.

— На сей раз недалеко, — говорит он.

— Ты здесь был, так ведь? — спрашивает Кэтт.

Олл гадает, нужно ли отвечать, а затем кивает.

— Что это?

— Это называли 73-м Восточным, — говорит он. — Считалось крупнейшим сражением бронетехники своего времени.

— Когда это было?

Олл пожимает плечами.

— На чьей ты был стороне? — спрашивает она.

— А это имеет значение? — отзывается он.

— Должно быть, на стороне победителей, — решает она.

— Почему?

— Потому что ты жив, а все эти машины погибли.

— Окей, — кивает он. На сей раз «окей» означает нечто иное. Он смотрит на нее, щурясь в лучах пустынного солнца.

— Просто чтобы ты знала. Моя жизнь не особо связана с исходом каких-либо битв. Время от времени мне приходилось бывать на всех сторонах. Победа не влияет на мою жизнь. Просто она мне нравится, и я стремлюсь к ней, когда есть такая возможность.

— Чем же в таком случае обусловлена твоя жизнь? — спрашивает Кэтт.

— Просто… жизнью, — говорит он. — Похоже, я не в состоянии избавиться от этого обыкновения, и меня непросто его лишить.

Он смотрит на нее. Ее глаза большие и темные. Они напоминают ему о ком-то. Ну конечно, Медея. Та безумная ведьма. Столь прекрасная и таящая в себе множество сложных вопросов, совсем как эта девочка.