Три Саламандра двинулись по коридору с подвесными лесами под потолком, который вел к взлетной площадке. Г'оррн упал, не добравшись до очередного укрытия — алькова с контрфорсами, где едва поместились Икрад и Б'тарро.

Даже автосенсорные системы не помогали определить, сколько врагов им противостояло. В промежутках между очередями Леодракк пытался сосчитать силуэты в силовой броне, перекрывавшие выход из коридора, но с каждым разом их становилось все больше.

Несущие Слово не сдавали позиций, явно вознамерившись не пускать Саламандр к кораблям. Леодракк показался из укрытия, чтобы еще раз оценить обстановку. Снаряд пролетел мимо его головы с воем, болезненно отдавшимся в шлеме из-за чувствительных автосенсоров. По едва функционирующему ретинальному экрану побежали предупреждающие символы. Смерть миновала, оставив его голову на плечах. Пока.

Сквозь помехи вокса пробился голос Икрада:

— Я не вижу клирика.

— А я вообще почти ничего не вижу, — выругался Хур'вак.

— Неважно, — ответил Леодракк. — Отвлеките на себя все их внимание. Задержите их здесь.

— С этим могут быть проблемы, брат, — заметил Кронор, показав за спину, где, судя по шуму, уже занимала позиции вторая группа Несущих Слово.

Закрытое шлемом лицо Леодракка растянулось в улыбке. У него заканчивались боеприпасы. У его братьев, должно быть, тоже. Болтерный огонь теперь шел с противоположного конца коридора плотным потоком, время от времени перемежающимся волкитными вспышками. Он откалывал куски от железных подпорок и колонн, за которыми укрывались Саламандры. Скоро он ударит в них самих с обеих сторон, и все закончится.

Прошептав молитву за Скатар'вара, Леодракк обратился к тому, что оставалось от его людей.

— Как Саламандры встречают своих врагов? — спросил он.

— Лицом к лицу, — хором ответили они.

— И клинком к клинку, — закончил Леодракк, обнажая меч. Он взревел и поднялся. Остальные присоединились к нему в его крике — полные решимости умереть с оружием в руках и ранами спереди. Их ждал славный, хотя и короткий, бой.

— Вулкан жив!

Мощные и стремительные копья молний били в пустыню. Грамматик настороженно их разглядывал из-под драконьего плаща Нумеона.

— Ты нас всех здесь погубишь, — глухо раздался его голос из дыхательной маски. Она одна осталась из всего, что он использовал на месте раскопок, — даже личину, тогда надетую, он не сохранил.

Над пустошью неистовствовали не только молнии, рисовавшие на небе венозные сетки, но и пепельные бури. Гравий и минеральная крошка резали, как стекло, а разогнанные ураганом, были вовсе смертельны. Не помеха для закованного в броню легионера — но для простого человека они представляли исключительную опасность.