– А наши войска стоят у крепостных стен его союзника, – возразил хозяин кабинета, постукивая пальцами правой руки по столу. – Всё равно никто ничего не сможет предпринять, пока не договоримся о мире, – добавил он без особой уверенности в голосе.

– Совершенно верно, ваше сиятельство. Я уже отправил барона Клауса Штольца прощупать почву при их дворе. Не исключаю, что удастся договориться о переговорах.

– Что-то ещё по данному вопросу?

– Новости ожидаются не ранее следующей недели.

– Что там за история с Габи? – презрительно сморщил нос курфюрст.

Секретарь не спеша раскрыл розовую папку и приступил к докладу.

– Ваша дочь, ваше сиятельство, увлеклась посланником польской короны Юзефом Дамирским.

– И что в этом такого? – с немалой долей презрения и сарказма поинтересовался самодержец Бранденбурга, откинувшись на спинку кресла, – Эта дура постоянно кем-то увлечена. Но слава богу её увлечения недолговечны, как апрельский снег.

– На этот раз всё затянулось почти на месяц.

– Шутишь! Ну, и? – удивлённо поднял брови курфюрст.

– Ваша дочь и этот, не совсем молодой человек, планируют сбежать в Россию.

– Зачем?

– Точно не известно. То ли им показалось, что в этом есть какая-то романтика. То ли это побег от свадебных обязательств Юзефа. Он обручен с баронессой Евгенией Микульской. Скорее последнее.

– Не препятствуйте. Только проследите, чтобы у них там случились небольшие финансовые затруднения. Я не знаю свою дочь, если она не вернётся домой при первых намёках на нищету, – ухмыльнулся курфюрст.

– Будет исполнено, ваше сиятельство. Может стоит подумать о браке с достойным претендентом?

– Ты, Густав, сам то хоть веришь в то, о чем говоришь?

– Нет. Но почему не попробовать? Родит. Проснётся материнский инстинкт…

– Не проснётся, – скривился, словно отведал лимона, хозяин кабинета. – Такая же кукушка, как её мать. Впрочем, кто их женщин поймёт? Готовь предложения. Кстати, как там в России? Когда уже полыхнёт?

– Боюсь, ваше сиятельство, что никогда, – тяжело вздохнул докладчик, раскрывая толстую красную паку.

– Но ты же докладывал, что ещё чуть-чуть подтолкнём и Святогору надолго станет не до нас.