Не прирученную, ни в коем случае.

А реактор в сердце «Императора» был на много порядков мощнее всех прочих.

Пробой в мгновение испарил весь «Идеал Терры», и бурлящий плазменный взрыв вздулся расходящимся облаком белого жара.

Вспышка ослепила всех, кто на нее глядел, выжигая глаза из их черепов. Все в радиусе пятнадцати сотен метров от «Императора» просто исчезло, в один миг сгорев дотла или превратившись в расплавленный металл.

Кошмарные температуры и давление в точке взрыва превратили землю в стекло и с чудовищной скоростью разметали от центра раскаленные газообразные осадки. Находясь внутри плотного гидродинамического фронта, взрыв стал сокрушающим поршнем, который сдавливал окружающий воздух и разносил на куски все, во что бил. Полусфера расходящейся ударной волны устремилась вслед за ревущим шаром плазменного огня, но вскоре затмила его пылающую ярость.

Перегрузка в эпицентре была колоссальна, она выбила в поверхности Молеха глубокий кратер и швырнула в воздух даже самые крупные боевые машины, словно пшеничные зерна, сдутые с ладони фермера.

В первое же мгновение взрыва число погибших с обеих сторон составило десятки тысяч. В следующие секунды оно увеличивалось по экспоненте. Простые смертные в радиусе четырех километров от детонации погибли практически моментально, размазанные накатывающимся сверхдавлением.

Кроме того, те солдаты, которые находились в укрытиях или внутри укрепленных бункеров, прожили на несколько секунд дольше, пока не обрушились грохочущие ударные волны. Все опорные пункты и траншеи обрушились, эту стадию взрыва пережили лишь самые везучие или тяжелобронированные.

Ближе к флангам сейсмическая сила сбивала солдат наземь и прерывала бой, когда до них доходил колоссальный масштаб произошедшего.

Окутанное дымом грибовидное облако плазмы уходило в небо. Оно достигало тринадцати километров в высоту и было окружено постоянно растущими коронами раскаленного до синевы пламени. Палящие ветры с ревом пронеслись по земледельческим равнинам к северу от Луперкалии, выжигая на них всю растительность и жизнь.

Выживших ожидали плазменные ожоги, способные поспорить с любой из отметок, полученных на других планетах, которые раздирала на части война. Центра имперского фронта больше не было, однако тысячи солдат и бронемашин остались сражаться.

Уничтожение «Идеала Терры» было для Молеха лишь началом конца.

На севере и юге, сразу за пределами досягаемости ударной волны, горизонт заволокло облаками пыли. В водоворот сражения вводились свежие войска.

Кастор Алкад крепко вцепился в помятый борт «Носорога». От зрелища гибели «Императора» неверие в нем боролось с ужасом. Поле боя пребывало в беспорядке, мужчины и женщины выползали из обломков, пытаясь понять, что только что случилось.