Практически все собранные имперские боевые машины сражались в тени «Идеала Терры», и от них осталось немногим больше, чем дымящиеся остовы, которых едва хватало, чтобы опознать, какой машине кто из них принадлежал.
— Все кончено, — произнес Дидакус Ферон, выходя из своего «Носорога».
— Нет, — сказал Алкад, указывая туда, где разрозненные командные секции пытались навести подобие порядка в том, что осталось от их сил. — Мы маршируем во имя Молеха.
— Но мы не обязаны
— Придержи свой проклятый язык, — вмешался Киро.
— И не забывай свое место, — огрызнулся Ферон, приблизившись и встав рядом с Алкадом. — Легат, нам нет нужды погибать здесь, только не тогда, когда Ультрамар охвачен войной, и Мстящему Сыну нужно, чтобы мы были рядом с ним.
Алкад ничего не ответил, впервые в жизни не зная, что делать. Теория — это все, но что такое теория, когда вся практика завершилась смертью?
Среди уничтоженной огнем пустоши внизу Алкад заметил, что и враг не избежал кошмарного взрыва. Их армия подверглась точно такому же опустошению. Лишь вражеские титаны пережили взрыв целыми, хотя даже они получили ужасные повреждения.
Они брели сквозь поднятую взрывом пелену пыли и дыма, словно тени. Гигантские убийцы, которым было нечего противопоставить. Даже если бы имперские командиры внизу смогли собрать свои войска, какое оружие, способное сражаться с боевыми машинами предателей, у них осталось?
— Нам нужно возвращаться в Луперкалию, — произнес Ферон.
— И что потом? — требовательно спросил Киро.
— Мы покинем Молех, — сказал Ферон.
— Как? У нас нет корабля.
— Тогда силой заберем его у врага, — ответил Ферон. — Найдем одиночный корабль и возьмем его штурмом. Затем пробьемся из системы и направимся обратно к Пятистам Мирам.
— Ферон, ты уже подверг дисциплинарному взысканию дюжину легионеров, осмелившихся высказать подобную идею, — произнес Киро. — Я вижу на нескольких из наших несчастных выживших красные шлемы.
— Это было до того, как войну закончили одним ударом, — парировал Ферон, снова обращаясь к Алкаду. — Сэр, мы не можем тут оставаться. Гибель на Молехе ничего не даст. В ней нет ничего практического. Нам необходимо отправиться домой и сражаться в битве, которую мы действительно можем выиграть.
— У нас есть долг перед Молехом, — сказал Киро. — Мы поклялись его защищать, нас связывает слово, данное Императору.
Кастор Алкад позволял словам подчиненных накатываться на него, зная, что оба правы и оба абсолютно неправы. Он провел по лицу ладонью, стирая песок и кровь битвы. Подмигнул очередной черной отметке напротив своего имени, еще одной неудаче в список «почти попал» и «поучаствовал».