– Насколько мне известно, – сказал Ратибор, – Хуната – ведьма.

– Да, так она себя называет.

– И что случилось между ведьмой и некромантом? Конфликт магического характера?

– Что-то вроде того. Мне самой не всё рассказали.

Сагитта как будто чего-то недоговорила, но у Ратибора не было желания тащить из неё подробности. А вот Игун не унимался, но ангелша прервала дальнейшие расспросы:

– А теперь ведите себя тихо. Впереди полно демонов.

Уже скоро путники убедились в словах провожатой. Над головой появилась стая причудливых птиц. Синепёрые духи мирно сидели на ветках и чистили крылья. У них были женские лица, но отсутствие клювов не мешало им выковыривать паразитов. Пернатые издавали звуки, не похожие ни на что конкретное, но чем-то напоминающие речь. Один из духов перелетел на ветку к другому, но тот хлестнул настырного товарища крыльями. При ударе с перьев слетел сноп пламени, не причинивший духу никакого вреда.

И дальше диковин становилось всё больше. Троица не раз замечала тиховиков, слоняющихся по лесу, слышала смех со дна реки и наблюдала за ивами, ползающими по берегу. Древни неуклюже шагали на кривых корнях.

На пути возник исполинских размеров пень – некогда растущая здесь громадина превосходила размерами дуб, под которым жил Игун. Невозможно было вообразить того, кто сумел сломать и уволочь колоссальное дерево. Случилось это так давно, что время стёрло следы гиганта. А покрытый мхом пень облюбовали духи: тут и там виднелись дупла. Из них, а также из-под корней, доносились приглушённые голоса.

А пройдя чуть дальше, троица наткнулся на деревья, покрытие инеем. Сагитта повела спутников в окружную, объяснив, что впереди тоскует алконост. Демон, похожий на гигантского зимородка, что поёт песни на древних языках. От весёлых песен лес вокруг цветёт, а от грустных – вянет и леденеет. Сам по себе алконост не опасен, но послушать его песни стягиваются всякие кровожадные твари.

До самой темноты троица натыкалась на духов и изредка пряталась от демонов. По небу пролетали хищные бестии, водяные чудища утягивали пришедших на водопой животных. Однажды путники столкнулись с ороном, растворившимся в воздухе. И пусть это выглядело как трусливое бегство духа, Сагитта была крайне напугана встречей и долго водила спутников окольными путями.

Непростой день ангелша предложила завершить в неприметной ложбине. Посреди неё обнаружилась повозка с клеткой, так хорошо знакомая Ратибору. Колёса давно сгнили, клетка вросла в землю и насквозь проржавела.

– Очередные ловцы единорогов? – пробормотал турич.