– На демонов и зверей он так не брешет. Там кто-то двуногий. Да уймись ты, мы поняли.

– Нам стоит его опасаться? – спросил Ратибор.

– Стоит, – буркнул вождь, – простые охотники и грибники здесь не шастают. Шапрат, отправляй ястреба за подмогой.

Жилистый ястребятник шепнул команду, и ручная птица слетела с его руки. Набрав высоту, она устремилась в сторону Намаргана. Но тут над деревьями пронеслась тень и налетела на ястреба. С предсмертным криком рухнули надежды нандийцев на подмогу.

– Засада! – гаркнул Торогай.

И тотчас из темноты вылетел нож. Ровно оттуда, куда смотрел пёс, Игун метко поразил нандийца. Оружие вонзилось хозяину собаки в плечо, и тот выронил снятый с пояса топор. Все, кто мог, ощетинились сталью.

Недолго думая, Абрих приказал жрице растерзать напавшего, и нечисть прыгнула через перила. Могерша плюхнулась в воду, всполошив сидящих там существ. Под тяжестью цепи нечисть погрузилась на дно и поползла по вязкому илу. Где-то в темноте зашуршал рогоз, знаменующий бегство Игуна.

Пока раненый вынимал нож из плеча, Ратибор подобрал его топор.

– Убери руки, волхв! – возмутился нандиец.

– С твоей раной ты его не удержишь.

– Ну-ка положи оружие! – рявкнул вождь.

Торогай приблизился, направляя на турича меч. Охряная кожа вождя окрасилась сизым, а шрамы побелели. Разгневанный нандиец готов был прикончить Ратибора, но главным оружием был не меч. У бедра приготовился к прыжку лев, удерживаемый лишь властным жестом Торогая. Взведённые мышцы зверя окаменели, обнажились смертоносные клыки.

С плеском из воды выползла нечисть и пустилась вдогонку за Игуном. Но у Ратибора не было даже секунды задуматься о судьбе товарища.

– Это всё твоих рук дело, – сказал Торогай.

– Не я предложил идти в это место. Как бы я устроил засаду?

– Почём мне знать, как вы это делаете, волхвы? Я видел ангела в небе – ты служишь Джовите, это он отправил тебя расправиться со мной!

– Эй, нечестивцы! – раздался гудящий оклик.

Позади отряда возник крохотный силуэт. Бряцая доспехами, на мост ступил могер. С такого расстояния и в гордом одиночестве он оказался ещё менее внушительным, чем при первой встрече с Ратибором.

– Расступитесь, лягушачье племя! – изрёк рыцарь, целясь в Торогая из арбалета. – Я, Элберд Железный, пришёл спросить с чернокнижника за его преступления. Сложите оружие и возвращайтесь домой, лишь при таком условии вы сохраните себе жизнь.

– Это ты серьёзно, недомерок? – прорычал Торогай.