А пока у меня фамилия Каменский, я никто и звать меня никак! И случись со мной какая беда — разве что у Ольги Васильевны проблем прибавится, да администрация школы на уши встанет, потому как им по должности положено, а вот больше никто даже не почешется.

«Шипы» же изначально были себе на уме. И хотя, как я понял, поиск таких, как я, осколков старых кланов и входил в круг их обязанностей, конкретно мне они помогли не с целью наносить добро и причинять справедливость, а в сугубо шкурных интересах. И даже узнав, кто же я всё-таки такой, мало что изменили в своей мотивации, и моё выживание всё равно волновало их в последнюю очередь.

Скорее, раньше в конторе просто не верили, что мне когда-либо позволят вернуть фамилию Бажов. Ну а теперь, после княжеского финта ушами, просто очень не хотели терять влияние на такой перспективный объект, как я, в случае, если наша договорённость закончится для них ничем. Слишком уж интересные комбинации можно обыграть в будущем, используя «Зеленоглазую Бестию» как собственную пешку, а то и вовсе разменную фигуру.

На самом деле, я не переоценивал свою значимость! Даже если «слово» будет сказано, в моей нынешней жизни практически ничего не изменится, потому как даже сам «клан» так и останется забавным казусом, существующим разве что на бумаге. Можно сказать, уникальным в своём роде, потому как уничтоженные кланы, ныне состоящие из одного единственного человека, не редкость, но там обычно имеются и капиталы, и собственность, и накопленные знания… а вот у меня за душой будет разве что строка учётной записи в «Алой Бархатной Книге». И всё!

Однако шевеление княжеской семьи вокруг моей персоны просто не могло остаться незамеченным. Думаю, именно этим можно объяснить то, что о Садовниках не было сказано ни слова. И тем не менее новые предложения секретной службы были мне неинтересны. К тому же сами эти визиты как бы намекали, что других рычагов воздействия на меня у «Шипов» не имелось.

Эдакий жест отчаянья: авось прокатит, и удастся уболтать малолетнего лопуха добровольно сунуть шею в петлю.

Короче, расстались мы не очень хорошо. Лев Евгеньевич ещё смог удержаться от прямых угроз, но пассаж в стиле, мы его, можно сказать, с помойки достали, а он нам фигвамы рисует, всё же ввернул. Я в ответ только пожал плечами и напомнил о законе с зубодробительным индексом «Положение о защите осколков древней крови», который для подобных случаев заставила меня выучить Ольга Васильевна. Как бы намекая, что именно их контора допустила, что последний представитель древнего клана оказался на этой самой «помойке»!