Именно тогда, голодная, сломанная и испуганная, Абызбика отдала своим людям первый в её жизни приказ. И уже в следующую ночь Бажобаевы, под корень, были безжалостно вырезаны союзом трёх Казанских кланов.

И вот теперь, уже давно Ханша, девушка действительно не знала что делать! И проблемы перед ней стояла не одна, а целых две! Во-первых, даже после примитивного анализа ситуации, основанного на том факте, что это испытание, но она при этом сохранила свою память, становилось понятно, что это каким -то образом связано с исполнением задачи. А учитывая время, в которое она очнулась – можно было легко предположить, что девушке, пользуясь постзнанием, следовало спасти родичей в малом замке от неминуемой смерти.

Другое дело, что ей снова было пять лет и она ещё даже близко не сихерче – то бишь чародейка. Но хуже того, отец и браться ещё живы и она не Ханша, а значит никто не побежит выполнять любой её приказ, если он не связан с сиюминутными капризами. Она женщина, хоть уже и успела отвыкнуть от того, что это имеет хоть какое-нибудь значение для её статуса. Поэтому, даже устрой она истерику, с криками, что она не желает видеть Бажобановых на своём празднике, над ней просто бы посмеялись, сочтя это умилительной детской блажью.

Но куда как хуже был тот факт, что в качестве испытания, для неё вообще был задействован один из самых тёмных секретов казанской ипокатастимы! А это значило, что тайное – стало явным. Что тщательно скрываемый секрет, о том, что в Казани зеленоглазые спокойно резали друг друга – стал достоянием общественности Тайного посада. Один её факт присутствия сейчас в этом месте и теле, подтверждал это утверждение. И как это скажется на её репутации и шансах получить в свои руки бразды правления всем Большим Кланом, особо гадать не приходилось.

В общем… это была катастрофа! Её можно было бы сравнить или даже оправдать внутренним бунтом и восстанием ветви, если сравнивать с обычным кланом… но Абызбика сама себя не обманывала. В тот день, Бажобановых вырезали под корень. Детей, мужчин, женщин и стариков! Не разбираясь, кто прав, а кто виноват, просто мстя даже не за нападение, в котором погибло в разы меньше человек, а за сам раскол произошедший два столетия назад и за то, что эти люди позволили себе желать жить по-другому.

Да… это было в традициях Казани. Вот только традиции «их» родного полиса, пусть по мнению Абызбики они и были единственными верными и приемлемыми, никак небыли традициями Большого Клана Бажовых или других ипокатастим, не привыкших к абсолютной власти Хана и другим естественным порядкам жёсткой казанской дисциплины.