- Подожди, что значит избавилась? – не понял я.

Авосян сбивается и некоторое время подбирает слова:

- Я неправильно выразился.

- Герб, не увиливай. Это Леженец не способен правильно выражаться, а ты все в точку сказал. Давай, объясняй.

Но великан лишь машет копной густых волос.

Хватаюсь за голову, пытаясь осмыслить сказанное. Валицкая избавилась от меня… избавилась… Ах ты ж, сука!

Вскакиваю с лавки и грязно ругаюсь.

- Герб, скажи, идея с каникулами была продумана заранее? Никакой лечебницы на острове не существовало? Все что было нужно Валицкой - вызвать у Альсон сильный негатив в мой адрес, переключить рычажок. Я прав? Прав-прав, конечно, прав, - начинаю ходить из стороны в сторону. – Она же и накрутила малышку, идею про предательство подкинула. Точно она, больше некому.

- Ошибаешься, - глухо басит великан, – есть кому… Я сделал… Я рассказал про каникулы, заразил ее этой идеей. Она очень хотела провести лето вместе с тобою, несколько месяцев планировала поездку. И про предательство тоже я… Намекнул, дальше она сама выводы сделала.

Сажусь перед великаном на корточки, пытаюсь заглянуть в глаза, но слишком низко склонилась голова парня.

- Я тебе не верю. Герб, посмотри на меня.

И Герб смотрит. Ничего в них не вижу, обыкновенные глаза. Может я хреновый психолог, а может романисты преувеличивали возможности зрительного органа. Куда больше чувств передавали поникшие плечи великана.

- Ревновал я, понимаешь? – глухо произносит он. – И сейчас ревную, но уж лучше ты, чем та шелупонь, которая увивается за ней.

- Герб, ерунду говоришь. Ты же знаешь, я тебе не соперник. У нас с Альсон скорее родственные отношения, чем любовные. Это Валицкая… Точно, Валицкая! – не выдерживаю, и вскакиваю на ноги. В голове мелькают догадки, одна ярче другой. – Она тебя накрутила, да? И мысли внушила нужные. Она умеет это делать, как никто другой.

Раздается громкий хлопок, так что вздрагиваю от неожиданности – великан приложился широкой ладонью о лавку.

- Хватит! – чуть ли не рычит он. – Совсем головою тронулся со своей Валицкой. В каждом углу видишь ее тень. Я это сделал, понимаешь? Я и никто другой. Я не хотел, чтобы она приходила к тебе по ночам, чтобы крутилась рядом. Даже когда оставались наедине, звучало вечное: Петя то, Петя это. Достало… понимаешь?! Нет… нихрена ты не понимаешь. Куда собрался?

- К госпоже психологу, - бросаю через плечо. Ноги и впрямь несли по направлению к главному учебному корпусу. – Разговор у меня к ней особый.

- Иди-иди, успехов.

Всю иронию слов великана смог оценить на месте. В ответ на просьбу организовать встречу с Анастасией Львовной, дежурный лишь устало махнул на доску объявлений: мол все там, разуй глаза, курсант.