Макс Ковальски взял ладошку своей богини и на секунду поднес ее пальчики к своим холодным губам.

— Кончено, Лори, — только и сказал он. — Кончено.

Мертвая слеза скользнула по щеке девушки и с глухим звоном упала на пол. Она вскинула руки в умоляющем жесте, но Макс шагнул назад и повторил «Кончено!» в третий раз.

Лори поняла его и больше не сопротивлялась. Золотые волосы мелькнули перед глазами у Ковальски в последний раз. Богиня вошла в дверь Особой Залы, и дверь закрылась за ней.

Гробовщик подошел без единого слова и сунул в руку Макса небольшую шкатулку. Хрипло откашлялся, добавил перчатку, буркнув: «Вот, чтоб не сразу…» Потом пробормотал под нос что-то о том, что оставит еще пять-шесть магов — последний рубеж в Провидериуме, там же Рукоять… И хлопнул всё той же дверью.

Макс Ковальски остался в тоннеле, ведущем к Сердцу Одонара, один, со шкатулкой в руках.

Вот теперь всё действительно было кончено.

* * *

Серая радуга перечеркнула небо — как тогда, в час силы, — и он упивался каждым ее оттенком. Тело слушалось ещё плохо, и ноги не хотели ступать, но Арк-то-утурро, Льдистый Клык, твёрдо лежал в ладони, и за спиной таяло сознание: всё сделано как нужно, ты оплатил долг. Выплатил цену за своё воскрешение — сполна. И потому был свободен.

И теперь шёл за тем, что — его. Что ждало его. И что было ему отдано.

Цветы по обочинам мощёной булыжником дороги умерли, ушли в ничто, и это веселило его и младших братьев. Они были вокруг, и он чуял их торжество и предвкушение. И недоумение — почему они идут лишь сейчас.

Потому что защита Одонара сломлена, — ответил он мысленно, подходя к древним воротам артефактория. И не осталось бойцов, которые могли бы попытаться ударить в спину. Те, что были со мной — жаждали показать, что они могут. Я дал им шанс заслужить моё расположение в бою. И я смотрел. Мы смотрели, со Льдистым Клыком — после того, как защита пала, нам понадобилось время, чтобы восстановиться… Нежданно — мы не ожидали от защиты такой мощи. Но мы смотрели — и знаем теперь, что там — слабые воины. И один… одна из того дня.

Вы скоро встретитесь с ними, младшие братья. Скоро почувствуете кровь тех, кто осмеливается называть вас не-живыми, тогда как вы живее любого из них. Их плоть станет вашей. А пока я решил, что бой слишком затянулся. И пора двигаться дальше.

Те, кто заключил договор со мной, считали, что я пробуду здесь только час, младшие братья. Они ошибались.

Ибо нынче — новый день силы.