Странный мужчина звонко и противно захохотал, и его громкий смех, отдаляясь, ещё долго звучал в голове Инги, заставляя зажать ладонями уши и закрыть глаза. Увы, это отнюдь не заглушало звук.
Наконец, она отняла руки от гудящей головы. Больше никого вокруг не было. Ни мужчин, ни ребёнка. А вместе с этим простым движением пришла и желанная определённость. Ещё не понимая, что она видела значительно больше, чем могла бы, девушка уверенно взяла в руку старый чемодан и без тени сомнения двинулась с места.
Наконец, она отняла руки от гудящей головы. Больше никого вокруг не было. Ни мужчин, ни ребёнка. А вместе с этим простым движением пришла и желанная определённость. Ещё не понимая, что она видела значительно больше, чем могла бы, девушка уверенно взяла в руку старый чемодан и без тени сомнения двинулась с места.
Перед её взором был светлый и красивый особняк, одиноко возвышающийся на утёсе. Там ждала её новая жизнь помощницы мессира и слуги Хозяина.
Перед её взором был светлый и красивый особняк, одиноко возвышающийся на утёсе. Там ждала её новая жизнь помощницы мессира и слуги Хозяина.
Перед её взором покачивался на волнах фрегат. И моряки, заметив спускающуюся девушку, задержали шлюпку. Они согласились вернуть её к дому.
Перед её взором покачивался на волнах фрегат. И моряки, заметив спускающуюся девушку, задержали шлюпку. Они согласились вернуть её к дому.
Обе Инги-Лисички. Такие одинаковые внешне. И такие непохожие в своих собственных мыслях, неся каждая свой чемодан, стремительно отдалялись друг от друга, твёрдо зная, что сделали самый верный и правильный выбор направления. Не замечая, что с каждым шагом становились совершенно разными существами, теряющими некое целое понимание прежнего «Я». Обретающие новое себя.
Обе Инги-Лисички. Такие одинаковые внешне. И такие непохожие в своих собственных мыслях, неся каждая свой чемодан, стремительно отдалялись друг от друга, твёрдо зная, что сделали самый верный и правильный выбор направления. Не замечая, что с каждым шагом становились совершенно разными существами, теряющими некое целое понимание прежнего «Я». Обретающие новое себя.
День девятый. Без пятнадцати десять
— Ай! — послышалось возмущённое восклицание в коридоре настолько громко, что Инга проснулась. Сон тут же ускользнул, мгновенно стираясь из памяти. — Вы не могли бы поаккуратнее с моим чемоданом?!
— Простите, мадам, но у него оторвалась ручка!
— Вы мне за это выплатите из своей зарплаты! — противный визгливый голос заставлял морщиться, а его обладательница заранее вызывала отвращение. Оставалось надеяться, что каюта той располагалась значительно дальше по коридору, и им не предстояло стать соседями в этом путешествии.