— Здесь остановимся, — озвучил единственно логичное решение Остор.

Место мало подходило для лагеря. Но то, что остались позади, выглядело аналогично. Так что островитянин раскрыл чемодан и постелил рядом с поваленным деревом вещи. Не все. Свитер он надел на себя. Инга, закутанная в плед, в полотно которого намертво вплелись рыже-белые шерстинки, вроде как не мёрзла, но Остор заставил её набросить кардиган. Девушка не возражала. Она больше напоминала робота или куклу. Голые ноги, которые не прикрывало шерстяное платье по колено, давно покрылись ссадинами, пятнами укусов комаров и синяками. Её одежда не очень-то подходила для леса. Но Инга в какой-то момент даже своё: «Бо-бо» повторять перестала. Просто действовала, как он ей говорил. И Остор до момента этой остановки воспринимал подобное как подарок судьбы. Теперь же это основательно тревожило.

— Ты как? — спросил он.

Девушка не ответила, а, сев на бревно, стала раскачиваться вперёд и назад.

— Инга, как ты себя чувствуешь?

— Бо-бо.

— И всё? Ничего больше не скажешь?

— Плохо. Холодно. Страшно.

— Да. Плохо, холодно и страшно, но ночь нам придётся здесь провести. Идти в таком мраке не получится… Может, расскажешь мне что о себе? До утра время быстрее пройдёт.

— Устать. Спать.

— Инга. Я всё понимаю, но мне не смешно, — он присел на корточки и взял её прохладные ладони в свои. — Ты же можешь не односложно отвечать? Пожалуйста.

— Холодно. Темно. Спать. Ночь. Значит, спать.

— А кто я? Помнишь?

— Остор. Остор хороший. Я плохая.

— С чего это ты плохая? — удивился Владыка, хотя с неделю назад с удовольствием бы выслушал подобное признание.

— Остор злиться. Остор хороший. Значит, я плохая.

— Это не так. Просто Остору тоже холодно, плохо и страшно. Он устал и хочет спать. Вот и злится. Но не на тебя.

Отчего-то он сказал всё это в том же духе, что и собеседница. Используя относительно себя третье лицо. Однако, может, это стало и удачным обстоятельством. Отныне Инга была способна только на неглубокие примитивные выводы и такое пояснение восприняла. Она даже слезла со своего бревна, села на тряпки возле него и поделилась пледом, который (не иначе как из-за внесённого домашними животными некоего количества шерсти в его состав), хорошо защищал от прохлады. Стало приятно тепло. Веки сами собой начали закрываться.

— Давай я расскажу тебе про тебя? — чтобы прогнать дремоту предложил Остор и, не дождавшись согласия, приступил к делу.

История была основана на изученном им досье и потому вышла короткой. Самые банальные факты. Если бы за время их совместного путешествия Инга не расширила его познания ещё не забытыми воспоминаниями, то пересказ стал бы скучным. Так что вскоре ему пришлось говорить о себе самом. Однако точно также можно было делиться личным и со статуей. Девушка никак не реагировала. А после и свернулась подле него калачиком. Остор и сам устал сидеть. И прекрасно осознавал безнадёжность попыток провести ночь без сна, а потому прилёг рядом и, чтобы стало теплее, прижал Ингу к себе.