Лето подходило к своему логическому завершению, на горизонте уже маячил призрак академических корпусов. Каникулы, как это бывало обычно, промчались, словно сладкий сон, оставив в душе легкую грусть по ускользающей поре свободы и беззаботных дней. Но пока всё еще был август, и ребята не тратили время на учебники и пособия. Они наслаждались остатками своего долгожданного отдыха.

Рик растянулся на траве у подножия Откликного гребня. Он подложил под голову руки, закрыл глаза и блаженно вздохнул, подставив лицо еще жаркому солнцу. Рядом с ним сидел Егор. Парень подтянул колено к груди и задумчиво смотрел на вершину Круглицы, видневшуюся среди деревьев. Неподалеку примостился флайдер Брато, ожидая, когда его водитель вспомнит о цивилизации и захочет вернуться в шумный город. Но Егор и Рик не спешили. Они наслаждались тишиной и покоем Таганая, полюбившегося обоим еще со времен славного кадетского прошлого.

Саттор прикрыл лицо ладонью и приоткрыл один глаз, наблюдая из-под импровизированного козырька за другом. Брато откинулся назад, уперся ладонями в землю и вытянул ноги. После закинул голову назад, и на губах его появилась уже хорошо знакомая Рику улыбка.

– Хорошо, – констатировал Егор.

Ему и вправду было хорошо. За лето парень сблизился с Ильсой Романовой. Ради этого он отказался от законной поездки с приятелем на одну из союзных планет, где они обычно бывали во время каникул. Впрочем, Рик не обиделся, он провел это время с Ларой, и был доволен отдыхом не менее Брато, который в нем не участвовал. И когда Саттор вернулся, он нашел своего друга полным оптимизма и счастья.

– Мы с Ильсой вместе, – сообщил Егор, сияя жизнерадостным оскалом.

– Здорово, – хмыкнул Рик. – А что генерал?

– Не ревнует, – хохотнул Брато. – Но про наши отношения не знает. Ильса говорит, что спешить посвящать отца не стоит. Он и в своей семье командир. Она рассказывала, что Романов расписал будущее дочери, и я как бы в него не вписываюсь. Ничего, придет время, смирится. Я от нее отказываться не собираюсь.

– Ого. Что-то ты в своей симпатии непривычно постоянен. Критический срок уже минул, а ты говоришь о будущем.

– Я люблю ее, – пожал плечами Брато. – Я тебе уже говорил об этом, ничего не изменилось.