– Отцу не нужны посредники, он сам говорит с орками, – презрительно скривившись, сказал шаман. – Он наделяет тех, кто ему верен, своей силой. – Худой как засохшая ветвь шаман гордо распрямился.

– Ну да, ну да, – охотно согласился хан. – Это мы знаем. Наслышаны, как некоторые шаманы, утверждающие, что говорят от имени Отца, пришли в лагерь свидетелей и не смогли разжечь костер без магии. Затем напали на вождя свидетелей Худжгарха, который их посрамил. На месте гибели клятвопреступников теперь стоит камень завета. Поэтому ты, шаман, мне здесь про силу не говори. – Хан развернул плечи, показывая всем, кто хозяин степи, и с усмешкой произнес: – Если считаешь себя способным пересилить Грыза, иди и померяйся с ним силой.

Шаманы от сдерживаемой злобы зашипели, хан ударил в самое больное место.

Служители, которых они отправили в лагерь к свидетелям, позорно погибли, и об этом уже знает почти вся степь.

– Мы сделаем по-другому, великий хан, – вновь вступил в разговор мураза Дуда Анж. – Как завещали нам предки. Мы сразимся с ними в честном бою и посмотрим, кому Отец отдаст победу.

Великий хан помолчал, обдумывая слова вождя.

– Ты хочешь затеять братоубийство, мураза? – после недолгого молчания спросил он.

– Нет! – резко ответил тот. – Это очищение от скверны. – Он высокомерно посмотрел на владыку степи. – Если великий хан не делает то, что должен, это сделаем мы.

– Дуда! Ты будешь учить меня, что я должен делать? – Хан показал могучие клыки. Он знал, что здесь, в ставке, ему ничто не угрожает. Какими бы сильными шаманы ни казались, напасть на избранника народа они не посмеют. Но и сносить откровенное оскорбление он не стал. – Не зарывайся, мураза, а то проверить, за кем стоит Отец, могут и все племена степи. Хочешь, чтобы я поднял их в священный поход?

Мураза напрягся и поглядел на шамана, тот еле заметно отрицательно покачал головой.

– Нет, великий хан. – Дуда сидя поклонился. – Мы лишь хотели услышать твое слово и сообщить о наших планах, – смиренно ответил он.

– Я тебя услышал, мураза Дуда Анж, – отозвался хан. – Приходи через два круга, я сообщу свое слово. – Он прикрыл глаза, давая понять, что аудиенция окончена.

После ухода гостей оживился верховный шаман. Его взгляд стал острым, как отточенный кинжал, а нарочитая показная немощь исчезла, едва затихли шаги ушедших.

– Что скажете? – обратился хан к соратникам.

Правая рука скривился:

– Что тут говорить, пусть идут и воюют с воинством стариков. Глядишь, дурней в степи поубавится. Мне тоже не особенно нравятся отряды, ушедшие из родов. Что от них ждать? Кто мне скажет?