Фома расположился за камнями и стал наблюдать. К его удивлению, в стойбище были только женщины, дети и старики, способные носить оружие, но не сражаться.

«Где же все мужчины? — разглядывая стан, размышлял Фома. — И бунчуки незнакомые. Что за племя?» Будучи сивучем, Фома знал бунчуки ближайших племен, но эти не были похожи ни на что. Время близилось к закату, и у общинного костра стали собираться старики. Они образовали круг, сели и, к удивлению Фомы, затянули заунывную песню. Женщины и дети подходили и рассаживались за спинами стариков, подхватывая мотив. Что-то знакомое послышалось Фоме в том, что они пели, и вдруг он понял. Они славили Худжгарха! Именно это имя повторялось много раз. Вот тебе раз! Фома был искренне обескуражен. Он видел перед собой почитателей его учителя. Успокоившись, Фома стал отползать назад. Вскоре он встал и побежал обратно. Свидетели Худжгарха ему были не страшны.

Агарья, отдав сапожки, метнула на Лариссу ревнивый взгляд. Ее терзали мрачные мысли. Ловкая Ларисса и дочь пристроила в госпожи, и сама поднялась из рабов в старшую над ними. Еще орк заявил, что они из рабов одного господина сделались рабами другого. А какая разница? Раб, он и есть раб. Ночью Агарья пробралась к часовым. Этих мужчин, бывших вольных охотников, она знала давно. Лечила их, они помогали ей со сбором трав на пастбищах.

— Агарья, ты чего не спишь? — негромко спросил бородатый и довольно крепкий еще мужичок. Он с напарником сидел в секрете лагах в пятидесяти от лагеря.

— Поговорить пришла. Вы знаете, что мы снова рабы?

— Рабы? Как рабы? — удивился бородатый и переглянулся с напарником.

— А вот так. Этот худосочный орк так и сказал, мы, мол, не свободные люди, а рабы какого-то графа, а Ларисса наша надсмотрщица.

— И что теперь делать? — спросил бородатый.

— Бежать надо! — прошептал второй.

— Куда бежать, Сутулый? У нас нет денег. Что скажем на границе? Нас арестуют как бродяг и сошлют на каторгу. Я знаю пограничников, за премию они нас продадут чиновнику, — горячо зашептала Агарья.

Оба часовых внимательно посмотрели на женщину, в темноте ее глаза казались черными, как сама ночь.

— У меня есть план, — произнесла заговорщически Агарья. — Надо дождаться удобного момента, когда орк будет отсутствовать, поговорим с остальными, кому можем доверять. Убьем эльфарку и недоноска, заберем их золото. Лариссу тоже придется кончить. С деньгами мы сойдем за купеческий караван. Проберемся в империю и разбежимся.

— Хороший план, — согласился бородатый. — Я поговорю еще с двумя ребятами. Нас четверых вполне хватит осуществить твой план. Остальные не рыпнутся.