— Привет, Гена! — сказал я.

В ответ он ударил меня лапой по щеке. Было не больно, но обидно.

— Гена, перестань! — попросил я слезливо. — Я… я…

«А кто я? А-а! — пришло ко мне понимание. — Я Чебурашка!»

— Гена, я Чебурашка! Ты что, меня не узнаешь? Помнишь песенку? «Прилетит вдруг волшебник…»

Мое пение прервал новый удар лапой, но уже гораздо сильнее. Голова дернулась, а я разозлился.

— Гена! Я тоже вмазать могу, — пригрозил я и стал подниматься. Голова кружилась, как у пьяного, и я, чтобы не упасть, ухватился рукой за нос крокодила.

— Блин, что я такое выпил? — пробормотал я. — Ноги не держат. Голова идет кругом, земля под ногами качается… Гена, мы что, отмечали твой день рождения? Ик! Ик!

Ко мне подступила икота и тошнота, но мне стало смешно. Чебурашка напился. Ха-ха…

А Гена, гад такой, вместо того чтобы ответить, схватил меня в охапку и зашвырнул в воду. Холодная вода подействовала отрезвляюще, я даже чуть не захлебнулся. Выскочил на поверхность, как пробка из бутылки, выпученными глазами уставился на крокодила и закашлялся, пытаясь избавиться от воды, попавшей в легкие.

Откуда-то послышался встревоженный голос:

— Объект проявляет беспокойство. Увеличьте дозу успокоительного.

— На сколько, док? — ответил другой голос.

— Еще полкубика.

— Понял, ввожу в программу.

Крокодил, сокрушаясь, замотал головой. В его лапе появилась кружка, и он, морщась, отхлебнул из нее.

— Такую гадость даже перерабатывать не хочется. Пришел в себя? — недружелюбно спросил он, взглянув на меня, и презрительно добавил: — Чебурашка.

Я осмотрел себя. Тело человека, руки тоже. Потрогал руками уши.

— Нет, я не Чебурашка, — произнес я вслух и вспомнил: — А ты не Гена, морда зубастая. Ты Лиан. Где Шиза? Я ей пожалуюсь, что ты бьешь меня. Что за манеру взяли? То зовут, то бьют постоянно. И что странно! — возмущался я, вылезая из воды. — Меня бьют в моем же теле и в моем же сознании! Совсем страх потеряли симбионты хреновы.

Лиан сделал еще глоток и поставил на траву пустую кружку.