Она пожала изящными плечиками:

– Жила.

– Что случилось с твоими родителями?

Её личико чуть исказилось. Похоже, эта тема ей неприятна.

– Их убили. Давно.

– Ты хороший воин. Я могу дать тебе свободу и статус. В ответ требую одного – верности.

Она посмотрела куда-то в сторону, опустила голову и тихо произнесла:

– Я согласна.

– Сейчас мы идём на войну. Если хочешь с нами, то поторопись, тебе сейчас же вернут твой доспех и оружие. Впрочем, если у тебя такого желания нет… – Я развёл руками и продолжил: – Можешь оставаться здесь.

Она втянула воздух через ноздри и рывком поднялась на ноги. Рядом что-то звякнуло. Повернув голову на звук, я увидел, что одна из жриц уже притащила оружие и части доспеха Миреаны.

– Я быстро, – бросила она, подойдя к куче разнообразных металлических частей её защиты и став споро и умело пристёгивать их к своей одежде.

Оглянувшись на ритуал, я убедился, что ещё немного времени есть.

– У тебя странный дар. Я такого никогда не видел. Почему у тебя так много теров, но ни один не полноценен?

Пристёгивая наплечник к правому плечу, она ответила:

– Не знаю. Я такой родилась.

– Магичить можешь?

– Самую малость.

Хм. Ну и зачем она мне тогда? «Скоро поймёшь, – зашептал феникс. – Она не может сама восстанавливать ману, но, как вампир, легко может её высасывать у своих жертв».

– Ты практически не можешь сама восстанавливать ману, – утверждая, произнёс я. Она замерла в полусогнутом положении, держа в руках очередную часть доспеха. – А вот создаёшь заклинания на очень высоком уровне. Иллитиды тебе не доверяли и держали на голодном пайке. У них не получалось взять тебя под контроль: он или быстро спадал, или ты оказалась вообще крайне устойчива к воздействию на разум. Как и твоя мать. Из-за этого её и убили.

Медленно и дёргано Миреана повернулась ко мне. На её лице было написано отчаяние пополам с болью.