- Радует, что хоть у кого-то есть мозги. Ладно, я сейчас... Подождите пару минут.
Он прошел вбок и исчез с поля зрения. Что-то зашуршало и заклацало.
Спустя немного времени Асхиль снова появился в дверном проеме, но уже вполне одетый и пристегивающий ножны с оружием к поясу.
- Ну что? Ты готов?
- Да-да. - кивнул он застегивая последние застежки.
Эхтран же вынула из замка ключ-звезду и подошла к двери напротив. Окинув ее взглядом, она положила ладонь в перчатке на участок стены рядом с дверью и надавила на него. Рядом с ее рукой стена разошлась, демонстрируя всем небольшой квадратный проем, в котором было видно двенадцатилучевое отверстие под ключ.
Архилич вставила его туда и, неожиданно, резко зашипев стала его проворачивать. До моего слуха донеслось далекое пощелкивание.
Еще один оборот и последний особо громкий щелчек. После него Эхтран отпустила ключ и втопила пальцы куда-то вбок. Сразу после этого в стене стали клацать и гудеть какие-то механизмы. Но вот это все затихло и дверь перед нами медленно отъехала в сторону, открыв абсолютно темное помещение.
Неожиданно во мраке появилось два ярко-синих источника света. Лишь спустя секунду я понял, что это - глаза. Свет слегка высветил помещение и темный силуэт.
Глубокий, но приятный голос произнес:
- Сын мой... Ты пришел... Убить меня?
Прежде чем он ответил я шагнул вперед:
- Нет. Мы здесь, что бы дать тебе свободу. - глаза явно удивленно сдвинулись слева на право и я продолжил: - Но не только: нашей Верховной Богине бросил вызов один из Адских Владык, носящий имя Хеатросс. В данный момент в городе объявлено военное положение. Я думаю, что ты вполне подойдешь, чтобы возглавить объединенную армию.
Голос удивленно произнес:
- А кто ты такой?
Хм. Судя по всему, за прошедшие полтора тысячелетия с ума она не сошла. Это прекрасно. Настроение поднялось и я позволил себе мягко рассмеяться:
- Мое имя Ашерас ат И`си`тор. Я - Верховный Арир Храма Элос... Являясь Перерожденным я воплощаю ее волю. Многие называют меня ее оружием, Клинком и даже ее Дланью.
Глаза стали добирать яркости пока не стали нестерпимо-бело-синими. Голос же произнес нечто неожиданное:
- А мое имя...ты знаешь?
Я недоуменно слегка наклонил голову влево: