– Как ты вовремя. Я уже начала собирать бумаги. – Бронте вытянула руку. – Присядешь?

– Я еду в Сирию.

– О, – сказала она. – Когда?

– Сейчас. Сегодня ночью.

Шарлотта кивнула.

– Тебе обязательно нужно побывать в музее в Дамаске. У них есть дощечка с древнейшим из известных линейных алфавитов. Он очень простой.

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Она замерла.

– Я не совсем поняла, что ты имеешь в виду.

Элиот оглядел комнату.

– Ты помнишь те часы, что у меня были? Цифровые, они будили меня, чтобы я успел вернуться в свою комнату до рассвета. Я ужасно боялся, что будильник в них не сработает. Что я просплю.

– Элиот. Прошу тебя.

– Этвуд знала, – сказал он. – Она сама сказала мне об этом, много лет назад.

– Пожалуйста, – сказала Бронте.

– Мы считали себя такими хитрыми. Надо же, забеременеть у них под носом… А когда… когда мы были вынуждены все прекратить, мы думали, что это тоже тайна. Мы прекратили, так как боялись, что про нас узнают. Но они знали.

Ее глаза блеснули.

– Зачем ты все это говоришь? Ты пришел, чтобы скомпрометировать меня?

– Нет, – сказал Элиот. – Господи, нет.

– Тогда остановись.