– Есть еще одна проблема, – потерев щеку, на которой пробивалась черная щетина, произнес я. – Это лер Саму-ил. Он не хочет, чтобы сын женился на девочке Керти. Я обещал сделать ее приемной дочерью, баронессой и дать земли в приданное, но его гордость это не оценила. Он узнав о предательстве жены замкнулся и я не знаю, что от него ждать. Как думаешь Гради-ил, что он может нам преподнести?

– Трудно сказать, милорд. Выбор сына его не обрадовал. Но при этом он должен понимать, что ни одна эльфарка не пойдет за Радзи-ила замуж. Для лера Саму-ила, лучший выход если он вообще не женится. Но парень столько пережил, его сломали и выбили нашу эльфарскую спесь. Отец этого не понимает. Чтобы понять сына, нужно чтобы он сам побывал в шкуре раба. Я думаю, что он помогать Вам, милорд, не будет. Отстранится. Вы как я понял, не стали мешать выбору его сына, раз решили сделать ее приемной дочерью. Это его оскорбило. Но и предавать Вас он не будет.

– Ну уже и это хорошо, – кивнул я, показывая, что мнение разведчика услышал.

– Без его помощи как-нибудь обойдемся. А по поводу рабства и воспитания я подумаю.

Оба на меня косо посмотрели, но промолчали.

– Знаю, – продолжил я, – что в орских племенах есть рабы снежные эльфы мужчины и женщины, немного, но десятков восемь наберется. Если я их выкуплю, как думаешь, Гради-ил, присоединятся они к нашему дому или нет?

– Не знаю милорд. С каждым надо разговаривать отдельно. Кто-то захочет, кто-то нет. Наш народ очень гордый. Попасть в рабство не считается позором, а переход в другой дом, где присутствуют люди и орки, для них может статься неприемлемым. Но если выкупить моих соотечественников и разрешить им вернуться в свои дома, это было бы хорошим делом и было бы оценено по достоинству.

– По достоинству? – переспросил я, несколько удивленный, такой постановкой вопроса. – Почему сами дома в таком случае, не спасают своих подданных.

– Не принято, – пожал плечами эльфар. – Традиции милорд. Если ты попал в рабство значит прогневил судьбу. Но если тебя спас инородец, значит ты в глазах Судьбы обрел милость, а на инородца его боги положили свою печать.

Мы снежные эльфары не верим ваших богов, в Отца орков и в деревья лесных эльфаров но мы верим что есть Судьба. К каждому она может быть милостива или наоборот.

А кто такие смертные, чтобы спорить с судьбой? Вот так думают мои соотечественники, милорд.

– Понятно. – кивнул я. – Значит если я освобожу снежных эльфаров и отпущу, мне зачтется, как проводнику божье воли. И какие выгоды я могу из этого извлечь?

Благорасположение тех домов, чьи родственники вернутся.